Ему не спалось, и он решил пораньше уехать из города. Однако для начала, чтобы выехать на основную магистраль, нужно было проехать по главной улице Пало-Верде. Когда машина проезжала мимо «Сладкоежки», он машинально, даже не осознав этого, приглушил скорость и припарковался напротив входа в кофейню, после чего посмотрел на часы.

Пять ноль три утра. Сначала Мэтт предположил, что огни, которые горели в здании, были оставлены на ночь специально. Однако потом он заметил внутри движение и понял, что Клэр находится там. Конечно, она должна была уже готовить донатсы и тортики, которыми всегда славилось заведение. Кому-то же надо вставать ни свет ни заря, чтобы люди перед работой, часов в шесть, могли позавтракать здесь и попить кофейку со сдобой.

Железная логика, тем не менее, ему почему-то было сложно поверить в то, что на кухне хозяйничала именно Клэр. Может быть, поэтому он так долго и сидел в машине? Было сложно поверить в то, что Клэр стала ответственной бизнес-леди, человеком, который поднимается в начале пятого утра.

Клэр, которую он знал по школе, предпочитала спать часов до десяти. Она мечтала о модной одежде и бутиках в Нью-Йорке. Она любила британскую панк-музыку, и уши у нее были проколоты сразу в нескольких местах. А теперь она стала хозяйкой ресторанчика? Как-то все это не складывалось у Мэтта в единую картину, и любопытство его росло. Вот и причина, почему он уже двадцать минут наблюдает за тем, как она работает.

Однако Мэтту хватило здравого смысла, чтобы понять, что такое поведение не является нормальным. Если ты посередине ночи сидишь под чьими-то окнами, это означает, что либо у тебя что-то нехорошее на уме и кто-нибудь должен позвонить в полицию, либо ты достоин жалости.

Клэр всегда производила на него непредсказуемый эффект. В течение тех шести недель, когда они встречались в колледже, ей удавалось вызывать в нем и самые худшие качества, и самые лучшие. Из-за нее он становился импульсивным и порой действовал нелогично.

Его необъяснимое поведение на вчерашнем вечере тому прекрасный пример. Зачем он вообще стал участвовать в аукционе? Почему не остановился, когда цена поднялась до десяти тысяч, а удвоил ее? Уж точно у него не было желания повести Клэр на свидание! Он даже видеть ее снова не хотел бы.

Все это вместе означало одно: самым лучшим решением будет включить мотор и поскорее убраться из города. Ему же не обязательно идти с ней на свидание!

Мэтт уже было потянулся к ключу зажигания, когда увидел, что Клэр остановилась у окна. Она будто смотрела прямо на него. Конечно, она не могла его видеть! В помещении горит свет, а на улице еще темно… Нет, невозможно, она его не видит! Однако он вдруг шестым чувством понял, что Клэр знает, кто сидит в машине.

Его догадка подтвердилась, когда Клэр исчезла на какое-то мгновение, чтобы вновь появиться, но уже в центральной части кофейни. Дверь за ней закрылась, и Клэр, положив руки на бедра, всматривалась некоторое время туда, где стоял его «ламборгини».

Увидев, как Клэр снимает замок с двери, Мэтт понял, что разговора не избежать, и нехотя вылез из машины.

На Клэр были джинсы и розовая майка с эмблемой кофейни: улыбающимся и подмигивающим донатсом. На правом плече девушки красовалось название кофейни. Спереди — белый передник, а сбоку свешивалось полотенце. Волосы у Клэр были собраны в хвост, и на лице ни капли макияжа. Однако при всем при этом выглядела она чертовски привлекательно для женщины, которая встала в четыре часа утра!

По одному взгляду на Клэр стало ясно, что девушка сильно раздражена.

— Что ты тут делаешь?

Ей удалось сказать «ты» так холодно и резко, что это его задело.

Клэр стояла на пороге, и Мэтт решил не пытаться войти. Руки ее все еще были на бедрах, а грудь воинственно выпячена вперед.

При взгляде на Клэр у Мэтта в очередной раз кольнуло сердце.