Я улыбаюсь сквозь слезы.

— Это еда Юга. Я не с юга.

Она взмахивает руками резко и нетерпеливо говорит:

— Я сделаю тебе еду с Севера, — захлопывает книгу и кивает. — Здесь собраны все рецепты Америки.

Я опускаю подбородок на кулаки. Боже, у меня в голове полный бардак.

Ольга серьезно смотрит на меня.

— Ной и я хотим, чтобы ты осталась.

— Ной? Я ему даже не нравлюсь.

Она смеется.

— Ах, дитя! Иногда ты так похожа на американскую туристку, тебе для всего нужна карта.

— Это японским туристам нужна карта, — отвечаю я ей.

— Японские, американские, какая разница? — резко добавляет она. — Ной всегда поддерживал тебя, негласно. Он сказал мне, что положил тебя на кровать так, что, когда Александр пришел в твою комнату, увидел не пьяную шлюшку, а спящего ангела.

Я смотрю на нее ошарашено.

— Ной такое сделал?

Она кивает.

— Тогда почему он так холоден со мной и держится на расстоянии?

— Ной работает на Александра. Есть такое понятие, как способ поведения…

— Кодекс поведения, — поправляю я ее.

— Точно. Кодекса поведения. Он не может быть слишком уж дружелюбным с тобой.

— Почему ты хочешь, чтобы осталась именно я, а не какая-то другая девушка?

— Потому что ты не похожа на всех остальных, и только ты можешь отыскать путь к его сердцу.

Я опускаю глаза на стол, и с сожалением говорю:

— Не уверена, хочу ли я. Я не русская, воспитана иначе, и не могу простить его за то, что он проделал с моей семьей.

— Путь любви всегда тернист, борись за свою любовь.

Я мечтательно улыбаюсь.

— Он не любит меня.

Она сверлит меня своими темными глазами.

— А ты заставь.

Я прикусываю губу.

— Легко сказать, он даже не позволяет приблизиться к нему. Стоило ему застукать меня, когда он играл на фортепиано, ты даже не можешь себе предположить, насколько он был в ярости. И приказал никогда не входить в ту комнату, где он играет на фортепьяно.

Ольга отходит от меня к духовке, надевает рукавицы, открывает дверцу и достает поднос с маленькими булочками.

— Ты же знаешь национальный символ своей страны? Орел борется с змеей не на земле, а поднимает ее высоко в небо, тем самым изменяя поле сражения. Змея чувствует себя комфортно на земле, за счет своей мощи и стабильности, но не в воздухе. Перенеси бой в воздух, где ты сильна, а он станет уязвимым.

— Но я не умею летать, — отвечаю я.

Она снимает варежки и еще раз внимательно смотрит на меня, и на полном серьезе говорит:

— Тогда тебе стоит научиться.

О Боже! Как же мне научиться летать?

Продолжение следует