Михаил Задорнов. Я никогда не думал…
Предисловие
Я никогда не думал…
Я родился в городе Юрмале, под Ригой. И до сорока лет не думал, что родился за границей. Вообще в детстве я очень радовался, что появился на свет в послевоенное мирное время. И не думал, что когда-нибудь войну, которую мы знали только по художественным фильмам, будем смотреть по телевизору как некий сериал с продолжением. Я наивно полагал, что все эксперименты с человечеством закончились Второй мировой войной и что нам-то навсегда хватит Великой Отечественной! Учась в школе, я был уверен, что живу в самой большой, спокойной, лучшей стране мира. Я никогда не думал, что в далеком будущем, за границей, на вопрос «Откуда вы?» – буду отвечать стесняясь: «Из России». Мол, извините, так получилось… И тут же буду добавлять: «Но я – не мафия». Да, я никогда не думал, что в моей жизни будет так много того, о чем я никогда не думал. Например, в студенческой общаге, когда в честь победы наших футболистов, стоя под звуки нашего гимна, мы хлебали водку из майонезных банок, я не думал, что когда-нибудь у нас не будет ни сборной, ни гимна… А когда в стройотряде мы, не зная, как подступиться к нашим девушкам, всю ночь с отмороженными ногами пели у костра «Милая моя, солнышко лесное…», мы не думали, что когда-нибудь можно будет без лишних хлопот заниматься любовью по Интернету, «посылать» друг друга по электронной почте, а Моцарта и Бетховена по нескольку раз в день слушать по телефону – в паузах, пока тебя соединяют с абонентом. Я думаю, сами Моцарт с Бетховеном не думали, что они идеально пишут для будущих телефонных аппаратов. А Чайковский не предполагал, что его «Лебединое озеро» так пригодится потомкам для замены телепрограмм во времена путчей и похорон. Позже, работая в секретной лаборатории над созданием секретной форсунки для секретного двигателя секретнейшего космического корабля, из которого в Парке культуры недавно сделали ресторан «Буран», я даже не подозревал, что принимаю участие в создании самого секретного ресторана в мире. Да еще я не думал, что лауреатом Нобелевской премии человек может стать не создавая, а разрушая. Для этого надо разрушить как минимум державу. И тогда есть все шансы получить Нобелевскую премию. Конечно, при жестком условии, что у тебя есть смокинг. Помню, после работы, сидя в кинотеатре на каком-нибудь западном фильме, я возмущался тем, что наша цензура вырезает из их фильмов те самые места, из-за которых я пришел смотреть их фильм. А по вечерам мы пытались стрельнуть лишний билетик, чтобы попасть хоть в какой-нибудь театр. Пускай даже на откидное место, с которого видно сцену, только если встать на это откидное. Нас приводил в юношески-эротический трепет даже вид сорокалетней пионерки-травести, у которой галстук лежал на груди параллельно полу. Никто из нас не думал тогда, в нашем темном прошлом, что когда-нибудь, в нашем светлом будущем, согласно новым веяниям режиссуры Чайка будет наркоманкой, Отелло – «голубым», Дездемона – его мужиком, из трех сестер две – проститутками, одна представлять секс-меньшинство, а голый король Лир на нудистском пляже через слово станет вскрикивать: «Во, блин, буря разыгралась!» Еще помню, как на Пасху мы ходили тайком наблюдать за крестным ходом. Я с завистью смотрел на тех, кому даже в то время было во что верить. И никак не думал, что когда-нибудь наши молодые священники станут говорить «о’кей», а за валюту освящать всё и вся согласно установленным ценам, как в меню: бампер у «Жигулей» – 20 долларов, капот у «Волги» – 40 долларов (он больше, на него требуется больший расход святой воды). «А у вас иномарка – с вас 1000 долларов». |
