— Долгое время я даже не подозревал о твоем существовании. Подумаешь, орочий барон. Валентин до последнего запрещал докладывать мне. А потом… стало слишком поздно. Он сгорел. И я был обязан отомстить. — Я победил в нашей маленькой игре, князь первым вышел из себя. Бокал разлетелся у него в руке, и осколки вспыхнули, угодив в невидимый барьер. Неплохо, до этого момента я не видел его защиты, очень искусное и почти незаметное плетение. — Почему ты не мог позволить себя проучить? Сгорела бы вшивая лавка, и конфликт был бы исчерпан!

— Его бы вообще не произошло, воспитывай ты сына нормально. Он оскорбил меня и получил по заслугам. Ты много раз нападал меня и стал врагом, как и твой орден.

— Я не принадлежу к масонам, ты, зеленокожий идиот! — взревел разъяренный князь. Да у него явные проблемы с управлением гневом! — Мы сотрудничаем! Я не служу им, как твои враги!

— Так и не лез бы ко мне! Все, чего я хотел, — не угодить на службу в армию и мирно развивать свое дело. Но теперь… слишком поздно. — Я усмехнулся и взялся за отложенный топор, встав напротив покрасневшего мужчины. — Воспользуйся предложением своего сына — сдавайся.

— У меня есть встречное предложение. — Князь открыто окружил себя барьерами, его руки покрылись толстым слоем льда, превратившимся в мечи. Против такого моя антимагия не поможет. — Очевидно, тебе служит отличный скрытник, и ты на хорошем счету у святош. Помоги нам покинуть империю и получишь своего ручного инквизитора обратно.

— Ты за этим меня позвал? Просить помощи? Неужели нет других вариантов?

— Я всегда могу убить тебя. Раньше тебя защищали законы и могущественный покровитель, сейчас же здесь только мы. — Князь взмахнул рукой, больше не сдерживая силу. Все стены мгновенно побелели, скрывшись за толстым слоем льда. — У тебя нет шансов.

— Я слышал это много раз от тех, кто был гораздо страшнее тебя. Значит, ты отказываешься сдаваться? Спрашиваю, чтобы между нами не осталось недопониманий.

— Последние дни были очень мрачными. Твоя долгая и мучительная смерть, несомненно, скрасит их. — Князь Могучий метнул в меня несколько наполненных энергией ледяных кольев. Они взорвались, и во все стороны ударили заостренные осколки, насквозь прошив окружающую нас мебель. Направленные в меня снаряды сгорели в выставленном мной барьере, один удар выжег половину моего резерва. И его неоткуда было пополнять, он очень ловко прятал собственную энергию! — Думаешь, ты первый антимаг в моей жизни? Ты будешь молить меня о смерти!

Новая атака взрывающимися ледяными кольями закончилась примерно так же — я потерял большую часть резерва, принимая их на барьеры. Диван, кресла, шкафы и книжные полки превратились в груду деревянных обломков. Что интересно, никто не пытался проникнуть к нам снаружи — охранники держались подальше от разбушевавшегося господина.

— Ну же, обезьяна! Нападай! Так и будешь стоять или продемонстрируешь знаменитую орочью ярость? — Мужчина широко улыбался, его глаза зловеще поблескивали. Он играл со мной, как кошка с загнанной в угол мышкой и очень хотел, чтобы я сражался, а не стоял и поглощал его атаки. — Почему ты стоишь⁈

На четвертом залпе мой истощенный барьер лопнул, я едва успел прикрыть глаза. Множество мелких осколков превратили рукав в лохмотья, и на пол полилась горячая кровь. Да, к топору точно нужно добавить широкий щит, и потяжелее!

— Почему ты стоишь⁈ — Князь Могучий повторил свой вопрос со все возрастающим недоумением. Он-то настроился на серьезное сражение, а я ни разу не ударил в ответ.