Но лицо матери даже не дрогнуло, а взгляд оставался холодным.

— С чего ты решила, что готова отправиться на третий этаж? И вообще, в Божественный Лабиринт?

Сама Катя не испытывала такой уж уверенности в своей готовности да и не думала она отправляться в Лабиринт, но недавнее письмо от Максима, которое она получила, ясно указывало, что он сейчас там. Учится в какой-то школе «Бесхребетные» или вроде того. По крайней мере, она ничего с подобным названием никогда не слышала. Видимо, это совсем плохая школа, не то что «Танцующий лист», например, славящийся своими выпускницами. Правда, принадлежал он клану-противнику по влиянию на Божественный Лабиринт, но признавать успехи противников надо уметь, чтобы знать, куда расти самому.

В самом письме было слишком мало подробностей, чтобы делать какие-то выводы, как будто парень не мог расписать всё с большими деталями. Да и сам текст был суховат, будто писал какому-то постороннему человеку.

При мысли о Максиме её кровь вскипала, не то от страсти, не то от ненависти, и девушка сама не была до конца уверена, как поступит в момент встречи. Поцелует его или изобьёт до полусмерти, а может, и совместит оба подхода. Ещё никто и никогда…

— Мне, кажется, тут я уже достигла своего предела и должна двигаться дальше, — гордо подняв голову, как можно твёрже произнесла Катя.

Мать должна увидеть её решимость, пусть она и несколько иного толка, никак не связанного со сказанными словами, но это не столь и важно. В ответ Ласточкина старшая лишь рассмеялась, крайне фальшиво и сухо.

— Это же из-за того красивого юноши, я права? — улыбнулась она.

Катя вздрогнула, словно от пощёчины.

«Откуда она знает?!»

— Кажется, я попала в самую точку, — удовлетворённо кивнула Лариса. — Не считай меня слепой или глупой, Катерина. Я всегда сквозь пальцы смотрела на твои увлечения, и этот последний мне даже понравился, — недвусмысленно усмехнулась женщина, отчего Катя чуть не дала волю истинным чувствам. Но нет, необходимо сдерживать себя, показывать подобное матери нельзя ни в коем случае. — С точки зрения рода и собственного потенциала развития он, разумеется, ничтожен, но, по крайней мере, в то время ты старалась. Ты выкладывалась. Я уже даже думала, что ты наконец-то преодолеешь Жёлтый ранг, но глядя на тебя в последние месяцы, я не испытываю ничего, кроме разочарования.

А вот это было очень болезненным ударом. Катя ощутила, как земля уходит из-под ног.

— Вместо прогресса ты практически деградировала до уровня годичной давности. Ещё немного и станешь вообще Фиолетовым рангом, — фыркнула мать, смерив дочь уничтожающим взглядом. — И после этого ты говоришь, что достигла предела и тебе некуда развиваться?

— Я…

Катя попыталась придумать оправдание. Правда попыталась, но то, что говорила мать, было чистой правдой. Она и сама чувствовала как «заржавела». Что эффективность тренировок снизилась, несмотря на все усилия.

С другой стороны, а принимала ли она должные усилия, ведь здесь ей вовсе не обязательно было иметь высокий ранг? То, что было, вполне хватало для её «развлечений», на которые мать закрывала всё это время глаза.

— Что «я»?

— Если я подтвержу свой ранг и окажусь на пороге следующего, то ты разрешишь мне отправиться в Лабиринты?

Мать долго смотрела на девушку, недовольно поджав губы. В какой-то момент Кате начало казаться, что мать вообще не ответит. Это было бы в её репертуаре — ещё одна проверка на выдержку.