– Леша, не делайте больно моей репутации… – произносит друг с характерной интонацией, явно передразнивая кого-то из своих родственников. Отчего я сразу вспоминаю, что надо бы позвонить дяде Изе насчет мебели. – Леву язык до Киева доведет.

– Смотри, чтоб он тебя до цугундера не довел, остряк! – ржет Димон. Потом задумчиво чешет репу. – А может, мне тоже сначала за деньгами съездить, а потом уже в «Известия»?

В результате я обоих закидываю по дороге в «Молодую гвардию», а потом еду на ЗИЛ – забирать сноуборд и оплачивать свой новый холодильник. Дел на сегодня опять запланировано много, до вечера нужно успеть еще в несколько мест. Вика ворчит на меня, что я мотаюсь целыми днями по Москве, но что тут поделаешь. Времени как всегда катастрофически не хватает, а на носу презентация в «России».

На ЗИЛе меня встречают как родного, по дороге в КБ со мной уважительно здороваются даже совершенно незнакомые люди, особенно мужчины. Оно и понятно – их обожаемый Эдик Стрельцов снова в строю. А на проходной меня вообще ждал сюрприз: я собрался паспорт вахтеру предъявить, а он с улыбкой протягивает мне заводской пропуск, выписанный на мое имя. И не какую-нибудь одноразовую или временную бумажку, нет! Самый настоящий постоянный пропуск, надо только в него свою фотографию 3x4 вклеить.

С проходной, видимо, предупредили КБ о моем приезде, и меня там уже ждут. А вслед за мной и руководство пожаловало – пришел отец в сопровождении начальника Первого отдела Александра Ивановича.

– Ну, смотри, Алексей, что у нас получилось, – гордо показывают мне свое творение инженеры.

Сноуборд у зиловцев вышел просто на загляденье! Это симметричная многослойная конструкция длиной 160 см и шириной примерно 30 см, сердечник которой сделан из древесины березы, а сверху и снизу оклеен двумя слоями стекловолокна. Скользящая поверхность пластиковая, со стальным кантом по периметру нижней части. И хвостовая, и носовая части доски одинаково плавно закруглены и слегка загнуты вверх. У сноуборда есть небольшой прогиб, как у лыжи, и плавные боковые вырезы по краям доски, имеющие форму 8-метрового радиуса. Может, «талия» и лишняя пока, но грешен – не удержался и спижонил, зато как она выглядит эффектно! Заодно и проверил технические возможности зиловских конструкторов. Сверху сноуборд покрыт несколькими слоями ярко-красной нитроэмали, на носу гордое название первого советского сноуборда – «Восток‑1». Прямо Гагарину в новый музей можно отправлять. Только вот мне кажется, что сноуборд туда не доедет, Юра сразу реквизирует его. Так сказать, для личных нужд.

Конечно, сейчас я могу оценивать только внешний вид своей доски, целесообразность технических решений и характеристик выяснится теперь только при испытаниях. Но уже сейчас понятно, что штатовцев мы сделали – заложенные в наш сноуборд технические идеи опережают свое время лет на пятнадцать как минимум.

Что сейчас есть в США? А ничего. В 1965‑м появится детский снерфер – монолыжа с веревкой, закрепленной на носу. Только в 1966‑м – первая нормальная доска. Но она будет ровная, без прогиба и боковых вырезов, лишь нос задран как у прародительницы – обычной лыжи. А креплением для ног вообще послужат металлические скобы, набитые по поверхности доски и дающие минимальное сцепление с подошвой обуви. Потом вместо скоб в некоторых моделях появятся уже шипы из дерева или пластика да резиновые накладки. И такие незамысловатые идеи будут доминировать до начала 70‑х. Следующие десять лет будет меняться только форма доски да пластиковых и резиновых рифленых накладок – на этом практически все.