Высаживаю ее около университета, целую на прощание, напоминаю, что я вечером приглашен к Гагариным и буду поздно. Теперь срочно нужно на новую квартиру – посмотреть выкраску и пообщаться с маляршами. Заодно и в гастроном на первом этаже загляну – куплю там в кулинарии Вике что-нибудь на ужин, а себе на обед. А то дел на сегодня еще столько, что голова кругом.

…Малярши оказались молодыми девчонками, видимо, только недавно закончившими училище, но очень старательными. Глазками в мою сторону стреляют, но со мной исключительно на «вы». Подозреваю, Алексеич провел с ними разъяснительную работу и застращал тем, что парень я непростой. Оттенок краски меня устроил, теперь можно на несколько дней с ремонтом расслабиться – циклевка полов запланирована на субботу, и с этим справятся без меня. А новую встречу мы назначили на понедельник. В кулинарии набираю еды на пару дней, чтобы завтра не бегать по магазинам, для Вики всяких вкусняшек на ужин. Любимую нужно баловать, она у меня и так исхудала с этой нервотрепкой – то мой арест, то митинг, то больница, а потом еще и отчим с сестрицей со своими закидонами.

Дальше по плану у меня идет товарищ Фурцева. Смотрю на часы – полдень, все утренние совещания, по идее, должны уже закончиться. Ну, что ж, держим курс на Арбат.

Екатерина Алексеевна принимает меня сразу, без задержки, хотя в приемной толпится народ. Похоже, секретарь Зоя заранее предупреждена о визите.

– Привез свой план? – сразу переходит министр к делу после приветствий.

Киваю и выкладываю перед ней машинописный лист. Я над ним сегодня полночи просидел, всю голову себе сломал, как нам соблюсти разумный баланс между торжественной и развлекательной частью. Дойдя до пункта № 3, под которым идет ее собственное приветственное слово, и № 4, под которым у меня выступление Аджубея, Екатерина Алексеевна усмехается и качает головой:

– Ну ты, Русин, и хват! Все уже за нас решил, распланировал…

– А как же иначе? Вы с Алексеем Ивановичем, можно сказать, крестные нашего журнала. Кому, как не вам, напутственное слово говорить?

Фурцевой возразить нечего, она углубляется дальше в чтение.

– А вот выступление молодых артистов Театра сатиры – к чему оно здесь?

– Так у нас в первом номере журнала рецензия на их премьеру. Хвалебная. Это как бы ответное слово артистов. А еще они обещали немного помочь нам с оформлением сцены.

– Ладно, согласна. Оживить молодежное мероприятие действительно не помешает, а то одни приветственные речи останутся.

В моем плане все вроде нормально, но вишенки на торте не хватает. Я сделал это умышленно, хочу, чтобы и сама Фурцева пришла к такому же выводу. Реакция Екатерины Алексеевны не заставляет себя ждать.

– Не коротковато получилось? Это план мероприятия часа на два, на три, а дальше что?

– Хотел с вами посоветоваться, – начинаю я плести свою интригу. – Что, если в конце показать какой-нибудь новый премьерный фильм?

– Например?..

– Я думал о «Заставе Ильича».

Фурцева морщится, откладывает лист с планом в сторону.

– Неудачный выбор. Фильм откровенно слабый, к тому же спорный. И вообще у него уже другое название. Покажем лучше «Я шагаю по Москве».

– Да его уже все посмотрели в кинотеатрах, и не по одному разу! Нужно что-то совсем новое.

– «Женитьбу Бальзаминова» возьми, отличный фильм!

– Екатерина Алексеевна, это же Островский! Слышал, что фильм очень хороший и смешной, но какое отношение он имеет к студентам? А «Застава Ильича» как раз в тему, про молодежь.