|
Всё зависит от всего, но это примерно наступает после ста-ста пятидесяти лет жизни. Ещё ранее, пропускная способность Энергии Подпространства и запас Жизненной Силы также резко идут на спад. И вот тут наступает первая дилемма. Использовать сверхспособности в своём обычном режиме Одаренный уже не может, и он может либо сократить, иногда резко, активную деятельность, либо «подсесть» на Эссенс, чтобы держать себя в прежнем тонусе. Эссенс — штука дорогая как ты знаешь, не многие себе могут это позволить, а к своему Дару человек со временем привыкает. Ведь он, как правило — слаб. Если Одаренный находится на службе Императора, и соответственно на полном довольствии, то он тянет до последнего. Как наш барон. Но рано или поздно, даже при использовании Эссенса наступает точка «невозврата». Сущность всё неохотней контактирует с человеком, его Жизненная Сила уже не устраивает в качестве платы и тут может случиться что угодно. Сущность может стать враждебной сама, либо пожилой Одаренный ошибётся со связью и впустит в себя чужую враждебную Сущность. Выход один — перестраховаться и полностью отказаться от применения сверхспособностей.
Он замолк и замер, уставившись в пол. — А когда у барона наступила точка «невозврата»? — тихо спросил я. Инквизитор снова на меня посмотрел. — Всегда знал, что ты смышленый малый. Примерно три года назад. — И что это значит? — попытался получить ещё информации. — Что любое использование Дара может привезти к катастрофе! — Мы поэтому и прибыли в этот полк? Чтобы вы могли за ним следить? — Еще одно очко в твою пользу! — кивнул Хокус. — Я… кое-что должен барону, поэтому согласился на этот контракт. — Но, если это всё так опасно — почему его просто принудительно не отправили в отставку? — я всё пытался нащупать логику поступков. — Потому что он хороший командир! И даже без своих сверхспособностей он очень эффективно руководит полком! И, формально, подписал официальный отказ от использования Дара. Так что сейчас, малыш, у меня дилемма. Мне придется отдать полковника под трибунал, как нарушившего Присягу. — Но он же помогал нам! И спас кучу народу! — у меня от возмущения перехватило дыхание. — Без него мы бы все там полегли!!! Перешел на крик, и инквизитор поднял руку, что заставило меня заткнуться. — Вот поэтому я и назвал это «дилемма». С одной стороны друг — с другой долг. Хотя, как такового, выбора у меня, к сожалению, нет… Внезапно, снаружи раздался дикий рев, засвистели лазганы, взорвалась граната. Полог палатки откинулся и внутрь ввалился личный охранник полковника. Правая рука отсутствовала, из разорванной плоти хлестала кровь. — Барон… — прохрипел солдат, падая навзничь и теряя сознание. — Он изменяется…
Глава 4
— Солдат! — Инквизитор прыжком оказался возле упавшего в обморок телохранителя и жёстко ударил его по лицу. — Что конкретно произошло? Глаза бойца снова стали осмысленными, он закашлялся, изо рта потекла кровь, но ответил, запинаясь: — Полковник не приходил в сознание… Бредил… Говорил что-то… На чужом языке… Иногда проскальзывали знакомые слова… Что-то про свет и голоса, которые зовут… А потом он начал меняться. Зубы выпали, выросли новые, нечеловеческие… Кости искривились, конечности поменялись на что-то странное… А потом он начал убивать… Кернел послал меня за вами… Рядовой всхлипнул и затих. — Это всё-таки случилось! — Хокус быстро подошел к стоящему в углу тяжелому ящику и откинул крышку. |
