В один прекрасный день Эдисон решила, что пора нанести Ларе визит. Ее адрес она нашла в справочнике голливудских знаменитостей и, вооружившись картой Лос-Анджелеса, внимательно изучила это место и его окрестности. Карта и справочник лежали на тумбочке в изголовье ее кровати почти целую неделю, прежде чем однажды в субботу утром Элисон села в свой побитый вездеход и отправилась в дальний путь к Оук-Ранч-роуд.

Сидя за баранкой своего автомобиля, Элисон еле сдерживала нарастающее в ней напряжение. Конечно, то, что она задумала, было дерзким и, возможно, бестактным поступком, однако в глубине души она не сомневалась, что Лара будет рада видеть ее.

С собой Элисон захватила толстую папку, в которой лежала настоящая фотолетопись жизни Лары за последние три месяца.

Среди этих снимков было и несколько настоящих шедевров, но малоформатные листки отобрали для публикации только один — тот, на котором были запечатлены Лара и ее нынешний любовник Ли Рэндольф, ссорящиеся друг с другом в вестибюле какого-то отеля.

Этот Ли Рэндольф вообще очень не нравился Элисон. Он был недостаточно красив для ее Лары, к тому же Эдисон, неплохо разбиравшаяся в людях, сразу распознала в нем одного из тех бесхребетных слизняков, которым не хватает ни силы воли, ни характера, чтобы самим добиться чего-то в жизни. Элисон уже решила, что при первом же откровенном разговоре с Ларой она посоветует ей прогнать этого недотепу и заменить его кем-нибудь другим.

Чего она не могла понять, это того, зачем Ларе вообще понадобилось заводить любовника. Мужчины — свиньи, в этом Элисон успела убедиться на собственном опыте. Они грубо ругались, с треском выпускали газы, плевались и всегда были готовы оттолкнуть ее. Больше того, все они были лжецами, лицемерами и бессовестными волокитами, и Элисон ненавидела их всех.

Когда Элисон отыскала наконец особняк Лары, она с удивлением увидела, что он практически не охраняется. Ни высокой ограды, ни железных ворот, ни будки охранника — просто подъездная дорожка, ведущая к самому крыльцу виллы, которая, несмотря на свои внушительные размеры, выглядела достаточно скромно.

Она позвонила в звонок у дверей и стала ждать. Через несколько минут дверь отворилась, и на крыльцо — вот невезуха! — вышел Ли Рэндольф.

— Кто вы? — спросил он равнодушно. — Что вам угодно?

— Я… Я хотела кое-что передать мисс Ларе.

— Дайте мне, я передам.

— Нет, я должна лично повидаться с ней.

Ли Рэндольф посмотрел на нее, как показалось, с насмешливым интересом и, попросив ее подождать, скрылся в доме. Не прошло и десяти минут, как к особняку подкатила полицейская машина, и двое дюжих копов взяли Элисон в оборот.

Эта косоглазая сволочь Ли! Если бы только Лара знала, что сделал этот гад! Он вовсе не защищал ее, как она, верно, думала, а напротив, делал все, чтобы оградить Лару от самых преданных и верных ей людей.

Элисон сообщила копам, что она является подругой и почитательницей таланта мисс Лары Айвори, но эти два разжиревших козла ей не поверили. Ей пришлось уехать, так и не исполнив задуманного.

После этого случая Элисон начала писать Ларе письма — по одному или по два в день, — в которых разоблачала коварство Ли Рэндольфа, жаловалась на тупоумие Лариной секретарши и всех тех, кто мешал им встретиться и поговорить друг с другом. «Если бы, — писала она, — эти идиоты не путались под ногами, мы с вами могли бы подружиться и стать близкими людьми».