Красивая. Моя девочка везде красивая.

Ее ручки приподнимают мою рубашку, проникая под нее и касаясь горячей кожи спины.

И еще смелая. Очень смелая.

Сладкая дрожь пронзает стрелой, стремительно и резко, насквозь, когда ее пальчики начинают чертить узоры на ставшей вмиг чувствительной коже и стягивают рубашку с плеч.

Оставляя языком влажную дорожку, продвигаюсь вниз, касаясь губами нежной кожи груди и, отодвигая в сторону бюстгальтер, захватываю в нежную плоть в плен, языком теребя бусинки сосков.

Сладкая. Хотелось испивать ее бесконечно, потому что я не чувствовал насыщения.

Отзывчивая. Выгибается мне навстречу, оставляя на спине царапин от впившихся в нее ногтей.

Откровенно страстная и смелая. Прижимается ко мне все ближе, я ощущаю жар ее тела.

Мучительно, играя, лаская…

Стаскивает с меня рубашку, каким-то чудом умудрившись расстегнуть все пуговицы, и продолжает ласкательными круговыми движениями касаться моей спины, вдоль позвоночника, к шее, запутавшись в волосах, прижимая меня крепче к себе.

Мучительный стон срывается с ее губ, когда мои губы смыкаются на ее груди, дразня языком то один сосок, то другой, захватывая его в плен, отпуская, охлаждая выдохом и обжигая горячим прикосновением.

Щелкает застежка бюстгальтера, и черное кружево падает к ногам, обнажая грудь полностью.

Тяжелое липкое дыхание, частое, прерывистое, влажное… Горячий воздух, смешанный с ароматами сплетенных тел, обжигает внутренности вместе с кислородом.

Касания становятся отчаянными и нервными, скользят по коже пальцы, задевая нервные окончания, вынуждая взлетать навстречу чему-то светлому и восхитительно прекрасному.

Губы вновь встречаются в жарком, порабощающем поцелуе. Жадно, неистово, словно в последний раз, словно два изголодавшихся по ласке хищника. Испивая друг друга до дна, снова и снова возбуждая теплом дыханием, срывавшимися с губ стонами, дерзкой игрой языков и трепетом сердец.

Мои пальцы, касаясь жара кожи, захватывают затылок девушки, вынуждая ее наклониться над столом. С наслаждением вдыхаю аромат дрожащего от желания тела, пробую на вкус ее пьянящее возбуждение, слизывая его губами и языком с кожи. Пробираясь к шее, чувствительной ключице, дразня дыханием грудь, прокладывая языком дорожку по животу, к пупку, зубами задевая кружево трусиков. Потянув их вниз, стягивая, касаясь носом пламенной кожи и вдыхая сладостный аромат ее женственности. Влажная, уже влажная… Для меня.

Она стонет, громко, не сдерживаясь, уже не стесняясь и не боясь. Шепчет что-то, но слов не разобрать.

Ногти впиваются в кожу спины, наверняка оставляя красные полосы. Выгибается мне навстречу в попытке получить удовлетворение.

Оторвавшись от нее на несколько мгновений, стремительно стягиваю с нее трусики и усаживаю девушку на стол, приподняв за попку. Наклоняю вперед, настойчиво приказывая выгнуть мне навстречу, как раньше.

Губы скользят вниз, ближе и ближе к источнику удовлетворения, захватывая кожу зубами и зализывая укусы языком.

Желание разрывает на части. Нестерпимо, медленно, мучительно… Как выдержать эту пытку?!

Алина пытается сдвинуть ноги, преграждая путь губам и языку, но мои руки настойчиво разводят их в стороны, открывая вершину ее женственности. Касаются влажных лепестков, нежно, легко, сводя с ума и даря блаженство.

Алина стискивает мои плечи, выгибается, постанывает и жарким шепотом обжигает мой мозг.

Дрожит, каждой клеточкой тела дрожит, словно в лихорадке. Кричит. Страстно, вызывающе, громко.

И я не выдерживаю. Отрываюсь от нее, губами касаясь ее приоткрытых в стоне губ.

Щелкает застежка ремня, звук расстегиваемой молнии, брюки падают на пол.

Приподняв ее за ягодицы, подталкиваю девушку к себе, раздвигая ноги и, лаская пальцами нежную кожу вдоль позвоночника. Алина выгибается мне навстречу и, я, не сдержавшись, захватываю губами ее грудь, скользя по ней языком.