Патрисию взбесило его упорное желание опорочить имя покойного. Это лишь подтверждало ее догадки о том, что Джозефом двигало лишь стремление отомстить своему другу.

— Ты ошибаешься, — отрезала она. — Между мной и Майклом не было секретов, — придумывала Патрисия на ходу, намекая, что знала о связи Беверли со своим погибшим женихом. — Он рассказал мне все.

— Он умолчал кое о чем, — буркнул Джозеф глухо. — Ты, мягко говоря, не одобрила бы, если б знала.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Но это вопрос не одобрения, а понимания. Майкл виноват так же, как и любой другой, когда дело касается секса. Уверена, ты сам понимаешь, как трудно настоящему мужчине устоять перед соблазном, тем более если такая симпатичная девушка, как твоя сестра, сама навязывается ему.

Смех Джозефа был полон горечи.

— Она не навязывалась ему! Он охотился за ней, как и за любой другой юбкой, без малейшего уважения и пощады. Господи, не могу поверить в то, что ты все знала! Как ты собиралась стать его женой, если знала, что он из себя представляет?!

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что он был развратником, любившим только самого себя!

— Хорошо, но подумай: разве ты не пытался совратить меня?

— Не отрицаю, в твоих словах есть доля правды. Но я чувствовал, что поведение Майкла частично оправдывает мое, потому что я любил тебя и не хотел, чтобы ты выходила замуж за этого типа. Я и не предполагал, что ты все знаешь о нем и просто закрываешь глаза на его падение.

— Ладно, Джозеф. О каком падении ты говоришь?

Неожиданно он замер и, чуть отстранившись, внимательно посмотрел на Патрисию.

— Думаю, мне не следует удивляться. Все может случиться, коли речь заходит о сексе. И все же ты была тогда такая чистая и наивная. Видимо, я ошибся, принимая тебя за неиспорченное создание.

Джозеф обнял ее еще крепче, чем прежде, и они продолжили танец!

— Так скажи мне, Патрисия, — немного помолчав, насмешливо спросил он, — что бы случилось, если бы Майкл не застукал нас тем вечером? Ты все равно бы вышла за него? Оставила бы меня рядом с собой в роли любовника при любимом муже? Или это была последняя из женских прихотей? Бедняга Майкл даже не подозревал, какая ты на самом деле. Ему и в голову не могло это прийти.

Патрисия со злостью отдернула руку. Ее лицо исказилось яростью. Она была готова расцарапать ему лицо, но вовремя заметила Элизабет, которая следила за ними, старательно вытягивая шею, чтобы разглядеть их из-за спин танцующих гостей.

— Думай, что хочешь, — зло сказала Патрисия, снова кладя руку на его плечо.

— Я так и сделаю, дорогая, — тем же ядовитым тоном произнес Баркер. — Полагаю, мне стоит сказать тебе, что я уже во второй раз встречаю тебя в интересной ситуации, когда ты собираешься выйти замуж за богатого человека, которого не любишь, как бы не уверяла меня в обратном. Не любишь и не испытываешь к нему даже влечения.

Патрисия гневно посмотрела на самоуверенного и самодовольного Джозефа.

— Как ты смеешь говорить так? Ты сам не знаешь, о чем говоришь.

— О нет, я-то знаю. — Он снова издевался. — Я знаю, что прошла только минута с тех пор, как мы начали танцевать, а ты уже хотела меня, дорогая.

Она вспыхнула от стыда и от негодования на себя. Ведь он был совершенно прав: она хотела его.

— Не думаю, что это твое желание распространяется только на друзей или знакомых твоего жениха, — пренебрежительно заметил Джозеф. — Я наблюдал, как ты позволяла этому слащавому донжуану лапать себя. Будущий шурин, как я понимаю? Очень убедительно.