— Да, пока мы вместе, — глухо повторила Кэролайн. Внезапно ей стало тяжело от мысли, что она, возможно, видит Дэвида в последний раз.

В машине воцарилась тишина. Кэролайн старалась уговорить себя, что причиной ее смятения служит присутствие рядом Дэвида, напоминающее ей и о недавней смерти мужа, и о безвозвратно ушедшем детстве, таком безоблачном и радужном, когда мир еще не казался враждебным. Глядя на мелькающие за окном заснеженные поля, она вдруг поняла, что до сего дня жила, будто под стеклянным колпаком, заботливо защищенная от всех ударов судьбы. Но вот стекло разбилось, и…

— Зачем ты продала акции, завещанные Александером? — внезапно спросил Дэвид.

Вопрос был настолько неожиданным, что Кэролайн вздрогнула, будто ей на голову вылили ушат ледяной воды.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Да, ладно тебе, Кэрри, — раздраженно ответил он. — Конечно, ты не акула бизнеса, но и не наивный младенец. Если на рынке ценных бумаг всплывает пакет акций, то это событие вовсе не считается государственной тайной. Так ведь?

— Да, — неуверенно отозвалась она.

Кэролайн было легче согласиться участвовать в гонках на выживание, чем в обсуждении финансовых проблем. Всем этим занимался Дерек. А пока она не вышла замуж — отчим. Она ничего не понимала в биржевых играх и махинациях. Раньше собственное невежество совсем ее не волновало. Но сегодня оно почему-то показалось Кэролайн постыдным.

— Я был просто поражен, — сказал Дэвид, неотрывно глядя на нее, — как и тем, что ты продала квартиру в Нью-Йорке.

При этих словах Кэролайн болезненно скривилась. Ей не хотелось вспоминать о злосчастной продаже квартиры.

— Да, я ее продала, — тихим эхом отозвалась она.

— С чего это ты так испугалась? — Дэвид подозрительно посмотрел на нее. — Или квартиру продали без твоего ведома?

— Конечно, нет! — возмутилась Кэролайн. — Все-таки это была моя квартира.

На смуглом лице Дэвида отразилось что-то похожее на сочувствие.

— Несчастная богатая маленькая девочка, — с горькой иронией пробормотал он и отвернулся к окну, сделав вид, что его привлекает созерцание унылого пейзажа английской зимы. Крупные снежинки кружились в воздухе, медленно падая на мерзлую землю. — Теоретически квартира была твоей, — вновь заговорил Дэвид. — Но когда ты вышла замуж за своего дражайшего Дерека, то, естественно, все, что было твоим, отошло к нему, а то, что принадлежало ему, — к тебе. Это лучшая сторона брака, не правда ли? — саркастическим тоном добавил он. — Все, абсолютно все, становится общим.

— Ты просто циник!

На Дэвида ее гневное восклицание никак не подействовало. Столь же невозмутимым тоном он продолжал:

— Дерек получил половину твоего немалого состояния, а ты, соответственно, половину его бесчисленных долгов. Или ты, решив быть великодушной, выплатила их ради вашей любви? Ведь начинать супружескую жизнь, сидя по уши в долгах, не очень-то приятно? Правда, Кэрри?

— Заткнись! — в сердцах взвизгнула Кэролайн. Сейчас она снова чувствовала себя маленькой девочкой, над которой издевался Дэвид, тогда уже взрослый парень. — Иначе я… я тебе всю морду расцарапаю!

— Попробуй! — весело захохотал он. — Попробуй, ну же!

Кэролайн не почуяла в его словах никакого подвоха.

— И попробую! — закричала она и, развернувшись, бросилась на Дэвида, действительно намереваясь разукрасить ему физиономию своими длинными ногтями.