— Я всегда хотел большего. Копил последние деньги, буквально по копейке, чтобы хотя бы изредка выбираться в дорогие клубы или что-то вроде этого. Там я с Анной и познакомился.

Крейн мечтательно улыбнулся.

— Если говорить о характерах, то мы с ней сразу сошлись. Она была такой же, как я — амбициозной, желающей всего и сразу, не терпящей слабостей и возражений…

Неужели его сестра в детстве была такой? Александр помнил её совсем другой, но… что было правдой, а что притворством? Он уже не знал.

— Вот только всё равно она была дочерью мэра города, а я — сыном грёбаного садовника, — помрачнел Крейн.

Было видно, что говорит всё это он уже не для Алекса, а скорее для самого себя; видно, редко выдаётся шанс выговориться.

Что ж, Алекс и не тешил себя иллюзией, будто бывший босс оставит его в живых — после его попытки пойти против него. Разумеется, о таких вещах говорят только тем, кто… уже не сможет никому поведать открытые ему секреты.

— Папаша только пил, после того, как ублюдок Готфрид уволил его, он совсем опустился, — прожевав суши, продолжил Крейн. — Его убийство стало платой за первый контракт с демонами. Никчемный человек, никчёмная плата. Но — достаточная, чтобы доказать им свою решительность.

Он покачал головой.

— После его убийства всё пошло в гору. Я начал получать то, что всегда хотел, медленно, но верно, за пару лет поднимаясь до уровня твоей сестры. Вот только когда я окончил этот путь — оказалось, что Анна, моя первая и единственная любовь, основная цель в жизни, выходит за бл*дского Готфрида. Того самого пацана, на которого я смотрел всё детство, кто жил в огромном особняке, пока я ютился в домике садовника. Того, чьему отцу прислуживал мой собственный.

Крейн хмыкнул — и, отложив в сторону палочки, заложил руки за голову.

— Как ты и сам видишь, всё пришло к новому контракту. Думаю, они этого ждали — тот, первый, был лишь затравкой, «первая доза бесплатно».

Он улыбнулся.

— Но Анна, кстати, была не против. Это ваш отец настаивал на браке; это он был товарищем отца Артура. Сам Артур же… видел в ней только выгоду. Как и она в нём, кстати говоря.

Да, это так. Здесь для Александра не было никакой новости — то, что брак его сестры и лучшего друга был браком по расчёту, он знал ещё тогда, двадцать лет назад.

— Но его смерть… в ней выгоды было больше, — Крейн продолжал улыбаться. — Это ведь её идеей было не просто убить его… а дождаться формального заключения брака, чтобы можно было претендовать на всё наследие Гофтридов. Узнав о моих возможностях, она легко согласилась на всё. Главное было дождаться, пока брак официально состоится.

Крейн поморщился.

— Ну, а я добавил ещё одно условие — Артур Готфрид должен был умереть до начала брачной ночи. От одной мысли о том, что он будет спать с Анной — моей Анной — меня выворачивало. Так что… да, новый контракт.

Его выражение лица переросло в какую-то странную ухмылку — вроде ироничную, но в то же время… болезненную, что ли?

— Вот только о плате тогда не знали ни я, ни она. Платой оказалось, — Крейн снова скривился, — то, от чего на свет появилась Герда.

Теперь в его глазах плескалась полная ярость. Распрямившись, он швырнул в Алекса уже не суши, а всю тарелку; та стукнулась о мускулистое тело мужчины и мягко упала в глубокий ковёр, суши разлетелись по всему кабинету.

— А всё грёбаные Готфриды, — выплюнул он с отвращением. — Если бы не они, не этот твой Артур, никакой сделки бы и заключать не пришлось. Но всё случилось так, как случилось, и вот…

Он снова осел на кресло.