— Надо было им всем ноги поломать, — прорычал я.

— А что потом сказал бы участковому? Эти-то умеют свои права защищать. Первые же в полицию побегут жаловаться и заявление писать.

Я лишь поморщился в ответ. Поэтому я и не люблю людей… Более мерзких существ тяжело найти. Даже эльфы, несмотря на всю свою надменность, куда более приятные личности.

Но ладно, что-то я разворчался. На пути к цели мы встретили женщину лет сорока пяти и фонариком в руках.

— Ирочка! — выкрикнула она и, выронив фонарик, прибежала к нам.

— В порядке она. Просто выпила много, — успокоил я женщину.

— Галь, дура, ты куда дочь отпустила? — выругалась бабушка Нина. — Ваня едва успел. Иру уже по кругу собирались пустить, дура ты такая!

— Я… Ирочка! — разревелась женщина, а я пошёл дальше, неся девушку. Она уже спала. Вскоре и отставшие женщины подоспели.

Игнорируя женский трёп, ну или ругань, не знаю, не вслушивался, дошёл до нужного дома и вошёл внутрь. Там уже ожидали два старика. Они и показали, куда нести Ирину.

Там была комната с двумя кроватями. На одну из них и уложил девушку да пошёл на улицу. Мне что-то говорили, но я помахал рукой и ушёл.

Бабушка ждала на улице, и вместе мы пошли домой.

— Вот. А если бы ты приударил за ней, этого бы не произошло, — захихикала старушка. А как мне объяснить, что связываться с женщинами мне не хочется. Тем более с молодыми?

У молодых «всё сложно». А вот у женщин за тридцать «всё легко». Они знают, что хотят, понимают эту жизнь и любят отнюдь не мозги. Ну ещё и накормят вкусно.

И да, я всё это слышал от других. Сам-то я с людскими женщинами так далеко ещё не заходил. Но это касается того мира. В этом-то был универ, общага, тусовки и все прелести студенческой жизни. Так что в иной мир я попал отнюдь не девственником. Но и без постоянной девушки…

Ладно. Вернувшись домой, помылся в бане и лёг спать. На ферму же побежал с первых петухов. Погода была прохладная, но даже так я взмок с голов до ног.

Потратив всю ману, немного передохнул и побежал обратно. И вот обратный путь уже был куда тяжелее… Так что, добравшись до дома, вновь в баню да, распарившись, вышел наружу.

— Утро доброе, спортсмен! — услышал голос Любавы.

— Утро, — кивнул девушке. Она улыбалась и как обычно была одета в сарафан. На этот раз в цветочек.

— Спасибо за лекарство! Спина и правда перестала болеть.

— Не за что, — кивнул ей.

— А я вот тару принесла, — она подняла и перетащила через забор большой пластиковый ящик полный бутылок. В основном из-под водки… Подойдя к забору, перехватил ящик и…

— Тяжело, — удивлялся я тому, что Люба так легко подняла ящик.

— Ну так вон какие мышцы! Хочешь потрогать? — она напрягла мышцы руки, но мышц я там не заметил.

— Нет, спасибо.

— Скучный ты! — вздыхала она и качала головой. — Обычно в таких ситуациях девушку трогают за грудь!

— Ты хочешь, чтобы я потрогал тебя за грудь? — удивился я.

— Нет. Я бы просто по лапе хлопнула и посмялась бы над тобой! — заулыбалась рыжая.

— Злая ты.

— А что? Хочешь потрогать мою грудь? — коварно заулыбалась та.

— Да больно надо, — фыркнул я и под её хохот в дом понёс ящик. — Спасибо за бутылки.

— Не за что!

Дома я отмыл бутылки и замочил их особым раствором. Ну чтобы очистить. А потом прокипячу. Затем я плотно позавтракал и отдыхал, читая книги и восстанавливая мышцы.

— Вот! Нашла! — ближе к обеду домой вернулась бабуля. Выглядела она потрёпанной, но довольной.