— Знаю, этого мало, но я продал свою яхту и акции одной гавайской компании. Возьми чек. Поверь, мне действительно очень жаль, — поклялся он.

— Блейн, дело не в деньгах, — попыталась объяснить она. — Ты растоптал мою веру в людей, да и меня саму… После этого от меня осталась только одна пустая оболочка.

— Я не знаю, что еще сделать, — простонал он, чуть не плача. — Ненавижу того человека, которым был, ненавижу обуявшую меня жадность и… Послушай, Кэти-Линн, я не могу жить с мыслью, что рвал на тебе одежду и хотел заставить тебя спать со мной. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

— Простить — прощу, а забыть, извини, не смогу, — ответила она. — Ты должен начать сначала. Никаких пьянок, никаких оргий. И не лги Деллии. Раз ты сам этого захотел — ты сможешь вести добропорядочную жизнь.

Поднявшись и вытерев глаза, Блейн улыбнулся.

— Ты хорошая женщина. Я рад, что ты нашла человека, который любит тебя.

— О чем ты говоришь? — спросила Кэт.

— Весь ваш офис гудит, что этому парню… Бэрку посчастливилось. Говорят, он раскопал тебя голыми руками.

— Правда? — пролепетала пораженная Кэти-Линн.

— А еще говорят, что, когда тебя наконец нашли, он никому не позволил притронуться к тебе. Он поднял тебя и нес, весь окровавленный, с поврежденными руками, через горящую траву до самой «скорой помощи».

— Ни кто мне этого не сказал…

— Он любит тебя. Я думал, ты знаешь, — удивился Блейн.

— Знала, что любит, но не думала, что так сильно. Рада, что ты сказал мне об этом, — призналась Кэти-Линн. Она вскочила с кровати, вынула из шкафа куртку и обернулась к Блейну. — Хорошо, что ты пришел именно сегодня. Нам нужно было помириться, прежде чем начать новую жизнь.

— Надеюсь, ты будешь счастлива, К.-Л., — пожелал Блейн.

— Подожди, а почему гвоздики разного цвета?

— Ну, когда я стоял в очереди в цветочном магазине, то прочитал на стене, что каждый Цвет является символом. Белый означает невинность, желтый — сочувствие, красный — любовь, розовый — что-то еще… Вот я и попросил сделать разноцветный букет, потому что прошу прощения за все сразу. И пожелать хочу всего сразу.

— Спасибо, — поблагодарила Кэт, потом взяла чек и, выходя из комнаты, сказала через плечо: — Надеюсь, у вас с Деллией родится здоровый и счастливый малыш. И… береги себя и не спи под забором.

— Эй, — крикнул вдогонку Блейн, — все это в прошлом!

Она пулей пролетела мимо поста, остановившись лишь для того, чтобы схватить Таню за руку.

— Мы в убежище или за помощью? — крикнула Таня, когда они бежали по многолюдному коридору.

— Ни то ни другое. — Кэти-Линн сунула Тане чек и на ходу стала давать указания. — Получишь эти деньги и переведешь их на счет ожогового центра с пометкой «Детскому отделению». Но это потом. А сейчас подгонишь машину к южным воротам.

— Куда ты идешь? — спросила Таня, когда Кэт миновала лифт.

— Нужно позвонить кое-кому до совещания. Хочу убедиться, что там будут все нужные люди.

— А из дома позвонить нельзя?! — воскликнула Таня, но Кэти-Линн уже исчезла за поворотом.

Спустившись в вестибюль, Таня наконец обратила внимание на чек и увидела четко выписанные цифры.

— Пятьдесят тысяч долларов, — изумленно повторила она. — Черт побери, неплохая контрибуция!

Мартин сидел в вестибюле офиса Кэти-Линн, терпеливо ожидая начала встречи.