– А как тебе эта неизвестная «клеточная регенерация»? – Рорк свел брови на переносице. – Это же легендарный «Фонтан юности»!

– Омоложение сейчас доступно любому, были бы деньги.

– Но только на время, – возразил Рорк. – Процедуры приходится регулярно возобновлять. Биопрепараты и инъекции от старения – дорогое, хлопотное, а часто и обременительное удовольствие. К тому же в данном случае все дело в сочетании. Плюс эти непонятные добавки…

– Наверное, благодаря им смесь становится эффективнее – или смертельна. В общем, рынок только ее и ждет.

– У тебя ведь есть сам порошок, – напомнил Рорк.

– Увы, лабораторный анализ займет слишком много времени. А мне надо торопиться.

– Может, принесешь щепотку мне? – Рорк развернулся вместе с креслом и улыбнулся Еве. – Не хочу бросать тень на полицейскую лабораторию, лейтенант, но моя может оказаться более подходящей.

– Это вещественное доказательство!

Рорк промолчал и только насмешливо приподнял брови.

– Ты хоть отдаешь себе отчет, сколько запретов я уже нарушила, посвятив тебя в это дело? – В следующую секунду в памяти Евы всплыло лицо Бумера, его неестественно вывернутая рука. – К черту! Я попробую.

– Молодец! – Рорк отключил компьютер. – Теперь ты готова уснуть?

– На пару часиков. – Ева перестала бороться с усталостью и, заложив руки за голову, спросила: – Ты снова меня уложишь?

– Так и быть. – Он подхватил ее на руки. – Только на сей раз ты останешься там, где я велю.

– Знаешь, Рорк, когда ты повелеваешь, мое сердце начинает трепетать, как мотылек…

– Подожди, дай мне тебя уложить. Вот когда начнется настоящий трепет!

Ева со смехом уронила голову ему на плечо. Из лифта он вынес ее уже спящей.

– Даллас на связи.

– Господи, Даллас! Помоги мне!

Ева узнала голос Мэвис. Впрочем, кто-нибудь другой вряд ли узнал бы его: голос срывался на визг, в нем слышались истерические нотки.

– Мэвис? Что случилось? Ты где?

– Приезжай! – Мэвис дышала, как загнанная лошадь, и для пущего сходства хрипела. Она явно пребывала в шоке. – Только скорее. Скорее, умоляю! По-моему, она мертвая. Я не знаю, как быть.

Ева не стала больше спрашивать, где находится Мэвис, а включила определитель номера. Мэвис звонила из квартиры Леонардо.

– Никуда не уходи, – сказала Ева твердо и спокойно. – Ни к чему не прикасайся. Ты поняла? Ничего не трогай и никого не впускай. Дождись меня. Эй, Мэвис!

– Да, да, я дождусь. Ничего не буду трогать. Только ты побыстрее. Это такой ужас!

– Уже бегу.

Обернувшись, она обнаружила, что Рорк не только проснулся и встал, но уже успел натянуть брюки.

– Я с тобой.

Еве было не до споров. Уже через пять минут они неслись сквозь ночь. На улицах, запруженных днем туристами, было пусто, и только реклама по-прежнему соблазняла всеми мыслимыми удовольствиями и товарами. Зато в Гринвич-Виллидж было полно никогда не смыкающих глаз чудаков, попивающих из крохотных чашечек кофе в уличных кафе. Потом пошли уснувшие кварталы, облюбованные художниками.

Рорк нарушал молчание только для того, чтобы спросить, куда поворачивать. Ева была ему благодарна за деликатность. Она понимала, что с Мэвис случилось что-то ужасное, и терялась в догадках. Зачем ее понесло к Леонардо? Что она там обнаружила?

Между домами гулял ветер, грозящий превратиться в ураган.