По обыкновению он предпочитал выжидать где-нибудь в стороне, пока буря не уляжется. Он не знал, как отнесутся к его выходке Флор и Лавр. До сих пор мальчик Животко не проявлял инициативы и никакого самовольства не чинил. А тут — такое надувательство!

Нет уж. Лучше затаиться и пересидеть где-нибудь под половицей. А Флор и Лавр решат, как с ним быть. Сердиться на него или хвалить за находчивость. Тогда уж можно будет явиться им на глаза и разговаривать.

К счастью для Ионы, Севастьян, который воспитывался боярским сыном, будущим хозяином большого хозяйства, умел принимать решения и за себя, и за друзей. Переодевшись в подобающее платье и разыскав Иону, Севастьян сказал тому хмуро:

— Хватит прятаться. Идем, поговорим с господами. Заварили мы кашу с тобой, Иона…

Иона послушно пошел за крестным отцом.

Флор встретил их, против ожидания, вполне приветливо.

Севастьян остановился в нескольких шагах от хозяина дома, степенно поклонился ему, а после выпрямился, глядя прямо в лицо.

— Ну, здравствуй, Севастьян Елизарович, — молвил ему Флор. — Добро пожаловать! Тебя по всему Новгороду ищут, убийство Вихторина тебе приписывают, да и стрелец на твоей совести…

— Я в твоей воле, — спокойно сказал Севастьян. От недавней истерики почти не осталось следов, только веки еще были красны и распухли, да на щеке алела царапина. — Хочешь — отдай меня Колупаеву, а то он мало людей из моего дома загубил безвинных. Хочешь — приюти у себя… Да только ведь долго я здесь взаперти не усижу.

— Твой отец и твоя мать погибли безвинно, — ответил Флор, — а сестра еще жива, и мы ее вызволим, если она захочет покинуть монастырь. Погоди объявляться в Новгороде, Севастьян. Когда мы представим истинного виновника всех злодейств, тебе вернут отцовское достояние, и ты станешь хозяином в собственном дому.

Севастьян продолжал держаться прямо, но Флор увидел, что губы у него запрыгали — еще немного, и подросток разрыдается.

Но он сдержался. Поклонился Флору еще раз, ниже прежнего, и, выпрямляясь, выговорил ровным голосом:

— Благодарю тебя, Флор Олсуфьич.

После чего повернулся и быстро выбежал прочь. Иона, нелепо взмахивая руками, поскакал за ним.

* * *

— От Животко я такой прыти не ожидал, — признался Флор своему брату. — Это ведь его идея была — переодеть парня девицей и представить нам как странницу.

— Животко воспитан скоморохом, — улыбнулся Лавр. — Что же тут удивительного? Ловко он догадался, как можно спрятать беглеца под самым носом у приказного дьяка! И ведь никому и в голову не пришло разыскивать Севастьяна в Новгороде. Посланные за ним стрельцы до сих пор еще не вернулись — все рыщут по лесам, Назар сказывал, осматривают деревни и пустые урочища, где может скрыться человек…

— Эти два ребенка убили стрельца и вдобавок покалечили двоих взрослых мужчин, — продолжал Флор. — Как им это удалось? Бог на их стороне! Нет иного объяснения.

— Мы восстановим доброе имя Глебова, — согласился с братом Лавр. — Теперь это уже очевидно. Вопрос только в том, каким образом и в какой последовательности нам надлежит действовать, дабы не наломать дров больше прежнего.

Отношение братьев к случившемуся живо интересовало не только главных действующих лиц «шекспировской пьесы с переодеваниями», но и «зрителей» — питерских ролевиков.

Вадима занимал преимущественно вопрос: входит ли в намерение честной компании освобождение Настасьи из заточения. Мысль о том, что Севастьян копировал сестру и что Настасья, скорее всего, и есть та дивная тихая девица, которая пленила сердце Вершкова, глубоко запала в сердце Вадима и не давала ему покоя.