Что было делать – кричать, звать на помощь? Но улица была пустынна, да и милиционер не обращал внимания на Лизино сопротивление. Не выпуская из рук сумку, он тащил Лизу к машине.

Через минуту она оказалась в темноте. Машина дернулась, и, чтобы не упасть, она схватилась за решетку на окне. Все произошло так быстро, что Лиза не успела понять, куда ее везут. Болела рука, которую только что сжимал своими толстыми пальцами сержант, и, главное, не оставляло чувство брезгливости. Лизе казалось, что она вымазалась в чем-то, никогда в жизни не переживала она подобного унижения! Да еще эта угроза «глянуть за пазухой»… Лиза почувствовала, что по лицу ее текут слезы, и поспешно вытерла их ладонью.

Машина остановилась у тяжелой железной двери.

– Выходи давай, чего расселась?

Лиза прошла по узкому обшарпанному коридору, в конце которого провожатый втолкнул ее в какую-то комнату. Она ожидала увидеть какого-нибудь дежурного перед пультом – так, кажется, выглядит милицейское отделение? Лиза была в милиции всего один раз, когда получала паспорт. И вдруг – эта дикая история, эта комната с до середины закрашенными стенами, в которой нет ничего, кроме стола и нескольких стульев… Лиза присела на край стула у стены. Приземистый милиционер уселся за столом.

– Значит, так. Если хочешь, мы на тебя быстренько протокол составим и выметешься в два счета из Москвы. Или у нас сутки-другие посидишь. Желаешь? Вижу, не желаешь.

– Но в чем дело, я не понимаю. – Несмотря на все усилия, в голосе Лизы слышались слезы. – Я к брату приехала, почему вы меня сюда привезли, как преступницу?

– Знаем мы твоих братьев, нечего мне мозги пудрить! Скажи еще спасибо, что я сегодня добрый. Но, сама понимаешь, выходные на носу, надо и нам с Пашей отметить это дело. Мы тоже люди, не все ж нам вас по улицам ловить. Правда, Паша? – обернулся белобрысый к своему незаметно вошедшему напарнику – высокому, прыщеватому. – Так что, будь добра – плати.

– Но у меня нет… У меня все в сумке, что есть… Берите, если хотите…

– Ты меня что, за дурака держишь? – Белобрысый вытряхнул содержимое Лизиной сумки на стол. – У тебя одна мелочь в кошельке, дешево хочешь отделаться! Или надеешься натурой расплатиться? Так это я еще посмотрю… Может, мне не хочется сегодня. Или тебе хочется, Паша? Видишь, Лизок нам натурой предлагает…

Кровь бросилась Лизе в лицо. Неужели это о ней они говорят, неужели к ней относится Пашина довольная ухмылка? Она вскочила и бросилась к двери.

– Куда, куда собралась? – Паша поймал ее за руку, продолжая похабно ухмыляться. – Тебя еще не отпускали.

Лиза снова опустилась на стул, руки у нее дрожали. Она чувствовала себя полностью во власти этих людей – хоть плачь, хоть вой, никуда не денешься. Она едва не теряла сознание от чувства собственной беспомощности. Как в кошмарном сне… Белобрысый тем временем продолжал:

– Так что подумай, где у тебя деньги, пока я не поискал хорошенько. Вспомнишь – скажешь, только поторопись, у нас еще дел по горло.

Неожиданно Лиза успокоилась. Это было даже не спокойствие, а то необъяснимое состояние, которое заставляет людей от сильного нервного потрясения во мгновение ока перепрыгивать через высокий забор или стремительно переплывать реку. Значит, так? Они хотят денег, больше им ничего не надо. Ну так об этом и следует подумать.

– Я должна позвонить.

– Еще чего! Кому это?

– Но ведь вам нужны деньги? Сейчас их привезут.

Белобрысый оценивающе посмотрел на Лизу и, кажется, поверил ее решительности.

– Ну смотри, если куда не туда позвонить вздумаешь… Проводи ее, Паша, да проследи там.