|
Я даже карту себе завел специальную, чтобы отмечать на ней свои владения. Получалось, что мне принадлежали теперь земли на севере, севере-востоке от Кейптауна и южная часть будущей Намибии, но Намибией она станет, если я лоханусь и профукаю свои достижения. Европейцы пока тусили на севере, за экватором. Побережье Южной Африки их не интересовало, потому что ничего примечательного они в ней не видели, даже рабы из местных племен так себе, средней паршивости. А все потому, что местным хватило ума, или чего-то еще, не обвешиваться алмазами и золотом, поэтому-то их пока особо не трогали. Да и я трогать не собираюсь. Если сами не полезут. А они полезут, как чукчи сейчас вовсе не герои анекдотов, а очень воинственный и агрессивный народ. Но, в итоге-то даже чукчей ассимилировали и под руку императора взяли, так что с бушменами, готтентотами и, кто там еще сейчас бродит, как-нибудь разберемся. Русские довольно терпеливый в этом плане народ, так что прорвемся, где наша не пропадала.
– Всенепременно, ваше высочество, – голос учителя танцев вырвал меня из собственных мыслей, в которые я на мгновение погрузился. Бове изобразил идеальный придворный поклон. – Тем более, ее величество назначила своего скромного слугу распорядителем торжества. Так что, я безусловно буду рядом и уберегу вас от ошибки. – Я рад это слышать, – дождавшись, когда Бове с музыкантом уйдет, я повернулся к Румянцеву. – Что ты надулся? Смотри лопнешь. – Кто вообще придумал столько разных нюансов? И, скажите мне как на духу, Петр Федорович, зачем мне все это запоминать? – Чтобы не оказаться случайно женатым, зачем же еще, – я пожал плечами. – Ты принимаешь все близко к сердцу, расслабься. Запомни одну простую вещь, у дам, там, где брошка, там перед, а больше от тебя ничего и не требуется, – я хохотнул, вспомнив эту довольно хулиганскую песню. – Ну у вас и шуточки, Петр Федорович, – насупился Петька, а потом встрепенулся и посмотрел на меня с любопытством. – Так что, прусская принцесса вам точно не нравится? – Точно, я примерно догадываюсь о какой именно прусской принцессе идет речь, и, если ты еще раз про нее спросишь, то получишь в рыло, – я уже говорил ему об этом, но, если уж Румянцев, который всегда рядом со мной, не может поверить, то что говорить об остальных? Да, тут уж точно, как бы не запутаться и не пригласить Софию на танцы больше, чем положено. – Давай-ка лучше пофехтуем, а то жирком совсем зарастем, Криббе, когда вернется от удара, не приведи Господь, помрет, стоит ему только заметить в какой форме находятся его ученики. Фехтовали мы сейчас действительно не часто. Поэтому к окончанию тренировки, теперь-то точно тренировки, мы оба были мокрые от пота, и тяжело дышали. – Это надо устраивать почаще, – переводя дыхание, высказался на этот счет Румянцев. – Это точно, – я вытер лицо платком и протянул тренировочную рапиру невозмутимому Федотову, который присутствовал на тренировке. – Ваше высочество, – я оглянулся. Олсуфьев вошел в зал и почтительно замер почти возле двери. – Подойди ближе, я точно тебе говорю, что не кусаюсь, – иногда меня его деликатность просто бесила. – Иначе вам, Адам Васильевич, придется кричать, чтобы я вас услышал, и в этом случае, вас услышу не только я, но и добрая половина дворца. – Он кивнул, признавая мою правоту по обоим пунктам и подошел ближе. – Пришел Кузьма Матвеев, говорит, что вы ему назначали, – доложил Олсуфьев. – А, да, точно, я и подзабыть уже успел, – хлопнув себя по лбу, еще раз протер лицо платком. – А кто это? – Румянцев подошел, натягивая камзол, который скинул, так же, как и я, перед началом тренировки. |
