Но в этот момент дравшиеся на пристани сцепились в тесный клубок и ненароком сбили сложенные бочки. Те с грохотом покатились во всех направлениях. Улучив момент, Кадфаэль подхватил молодого Корвизера под мышки, рывком поставил его на ноги и, оттащив в сторонку по-прежнему пребывавшего в остолбенении парня, передал его на попечение друзей. Катящийся бочонок угодил под ноги Томасу. Купец упал, а его племянница успела отскочить и закачалась на самом краю причала. Казалось, еще миг — и она свалится в воду.

Но тут кто-то, метнувшись мимо брата Кадфаэля, проворно перепрыгнул через катившийся бочонок и, ловкой рукой обхватив девушку за талию, удержал ее. Монах сразу признал этого человека по золотившейся шевелюре и оценил его смелость и грацию. Сам он довольствовался тем, что помог Томасу подняться и отвел его в сторону. Увидев, что молодой человек все еще обнимает девушку за талию, монах вовсе не удивился. Впрочем, та и не спешила освободиться. Она не сводила широко раскрытых глаз с лица своего спасителя, который старался успокоить ее словами и ласковым взглядом. Она смотрела на него так же, как смотрел на нее Филип Корвизер.

— Все в порядке, вы в полной безопасности. Но позвольте мне помочь вам вернуться на борт: вам, да и вашему дядюшке, некоторое время будет лучше побыть там. Искренне советую вам поступить так, — промолвил молодой человек, порывисто обернувшись к купцу. — А вас, красавица, никто не осмелится обидеть. Как можно быть неучтивым в присутствии такой дамы, — объявил он, не скрывая восхищения, и девушка зарделась.

Томас из Бристоля оправил одежду слегка трясущимися руками. Он был грузен, и, видать, при падении изрядно ушибся.

— Благодарю вас за помощь, сэр, — сказал он, — и тебя тоже, брат. Но мои вина… мои товары…

— Предоставьте это нам, почтеннейший. Все, что можно спасти, будет выловлено из реки. Вы можете спокойно подождать на своем судне. Эта свалка скоро закончится: с минуты на минуту здесь будут люди шерифа, и уж они-то быстро утихомирят этих разгулявшихся молокососов. Ведь они набедокурили не только здесь — половина из них бушевала в предместье, переворачивая лотки и гоняясь за аббатскими служителями. Но в конце концов все они окажутся в темнице и вот тогда-то горько пожалеют о собственной глупости и о том, что осмелились выступить против Бенедиктинского ордена.

Говоря это, молодой человек посматривал на брата Кадфаэля, который в это время помогал возвращать на место раскатившиеся бочки и, находясь неподалеку, прекрасно все слышал. Кадфаэль понял, что молодой человек говорит это намеренно, желая, чтобы он услышал и оценил его дружелюбие. Лицо незнакомца сохраняло выражение подобающей серьезности, но в глазах поблескивали лукавые искорки.

— Мое имя Иво Корбьер, — беспечно продолжал спаситель девушки. — В этом графстве мне принадлежит манор Стэнтон Коббольд, но большая часть моих земель находится в Чешире. С вашего позволения, я сочту за честь предложить свою помощь…

К тому времени он уже убрал руку с талии девушки, но сделал это подчеркнуто неохотно, продолжая ласкать спасенную красавицу взглядом. Она прекрасно сознавала это и принимала его внимание не без удовольствия.

— Ну вот! — вскричал Корбьер, когда один из юнцов, перевесившись через парапет моста, издал предупредительный свист. — Смотрите, как улепетывают эти лоботрясы. Наверное, этот малый был оставлен на мосту следить за воротами и, углядев, что оттуда выехали стражники шерифа, дал знак своим, чтобы те уносили ноги.

Догадка его оказалась верной.