Джо Маккеннеди, который отыграл все четыре года левым защитником и заработал перелом носа, пересказал мне ответ Теда, когда выпрыгивавший из штанов тренер прижал его к стенке, желая знать, в чем причина. А сказал Тед следующее: футбол — довольно-таки глупая игра, и он (Тед) полагает, что найдет лучшее применение своему времени. Вы понимаете, почему я его уважал, но я никак не мог взять в толк, с чего он воспринимает происходящее как личное оскорбление. Конечно, если б у меня было время подумать над этим, но колесо уже закрутилось.
— Ты свихнулся? — неожиданно спросил Хэрмон Джексон.
— Думаю, что да, — ответил я. — По моему разумению, только сумасшедший может убивать других людей.
— Тогда, может, тебе лучше сдаться, — продолжил Хэрмон. — Обратиться за помощью. К доктору. Ты понимаешь.
— К такому, как Грейс? — спросила Сильвия. — Господи, ну и слизняк. Мне пришлось пообщаться с ним после того, как я швырнула чернильницу в эту старую каргу Грин. Он так и норовил заглянуть мне под юбку и хотел, чтобы я рассказала ему о своей половой жизни.
— Как будто она у тебя есть, — пустил шпильку Пэт Фицджеральд, вызвав громкий смех.
— Есть или нет, не твоего ума дело, — отрезала Сильвия, бросила окурок на пол, растерла ногой.
— Так что же нам делать? — спросил Джек Голдман.
— Пока будем плыть по течению, — ответил я. — И все.
По ту сторону лужайки появилась вторая городская патрульная машина. Я догадался, что третья стоит сейчас у закусочной Джуниора, загружаясь кофе и пончиками. Денвер разговаривал с патрульным из полицейского управления штата, в синих штанах и неизменном стетсоне. У выезда на шоссе Кессерлинг пропустил несколько легковушек, чтобы забрать детей, которые не уехали на автобусах. Дети залезли в машины, и те торопливо уехали. Мистер Грейс разговаривал с мужчиной в деловом костюме, которого я видел впервые. Пожарники стояли на лужайке и курили, ожидая, пока кто-то скажет им, что делать: тушить пожар или разъезжаться по домам.
— Все это имеет отношение к избиению Карлсона? — спросил Корки.
— Откуда мне знать? — раздраженно ответил я. — Если б я знал, почему это делаю, то, возможно, без этого бы обошелся.
— Это твои родители, — неожиданно подала голос Сюзан Брукс. — Должно быть, твои родители.
Я в удивлении воззрился на нее. Сюзан Брукс относилась к тем девушкам, которые никогда не проявляли инициативы, отвечали на вопрос только в том случае, если учитель обращался к ним. Очень трудолюбивая, очень серьезная девушка. Симпатичная, но не блещущая умом. У таких обычно бывают очень способные старший брат или сестра, вот учителя и от них ждут чего-то подобного и многого требуют. А они никогда не жалуются и изо всех сил тянут лямку. А потом выходят замуж за водителей-дальнобойщиков и переезжают на Западное побережье, где хозяйничают на собственных кухнях с обитыми пластиком столами и полками и как можно реже пишут письма оставшимся на Востоке родственникам. Живут тихо, спокойно, сами по себе, расцветая вдали от талантливых брата или сестры.
— Мои родители, — повторил я, подумав о том, чтобы рассказать им, как в девять лет я охотился вместе с отцом. «Моя первая охота». Автор — Чарлз Декер. Подзаголовок: «Как я подслушал рассказ отца о некоторых традициях чероки». Противно.
Я искоса глянул на Теда Джонса и разом внутренне подобрался. Его лицо перекосило от ярости, словно кто-то сунул ему в рот лимон, а затем с силой сжал челюсти. Или бросил в его мозг глубинную бомбу, вызвавшую зловещие психовибрации.
— Об этом пишут во всех книгах по психологии, — продолжала Сюзан, не замечая, что творится с Тедом. |