|
Она не первый раз покупала для него всякие профессиональные штучки и потому заранее переслала заказ продавцу по Интернету. Вот и знакомый магазин – помесь лаборатории и склада. Ее уже ждала аккуратно упакованная коробка, проштампованная и с приложенным перечнем содержимого, чтобы не было проблем на таможне. Увидев счет, Мири вздернула брови и внимательно взглянула на хозяина магазинчика. Но Али, высокий, худой пакистанец, прижал к груди смуглые руки с изящными пальцами, и, глядя на девушку бездонными глазами восточного бога, принялся клясться, что все точно по прейскуранту. Ведь мисс не первый раз покупает у него, и разве он хоть когда-нибудь обманывал? А качество? Да такого качества во всем Лондоне не сыщешь! Мири, не разводя сурово нахмуренных бровей, потребовала копию счета и пообещала, что лично сверит содержимое коробки с прайсом на сайте, да еще посмотрит, как выглядят цены у других продавцов. Пакистанец страдал: он закатывал глаза и блестел белыми зубами, его руки взлетали, словно он дирижировал оркестром. Зачем мисс так несправедлива к нему? Он – самый лучший, самый честный, самый-самый… Он тоже пишет картины и если мисс найдет время взглянуть… Нет? Хорошо, возможно, в следующий раз.
В Москве второй день мела метель. Зима, как всегда, оказалась странно неожиданной и мало предсказуемой. Она подкралась татем и ударила морозом, совершенно позабыв о снеге, и все вокруг превратилось в серый холод. Холодными и серыми были земля, дома, деревья и настроение большинства прохожих. Затем наступила оттепель, и пошел дождь, потом снег, а потом снова дождь; и так продолжалось до тех пор, пока дороги и тротуары не превратились в нечто непотребное. Доблестные коммунальные службы вели неравный бой с непогодой, и по телевизору регулярно показывали чиновников из мэрии, которые всячески стремились выглядеть строго и мужественно, что не просто, когда у тебя два подбородка и ты давно не ступал ногой на тот самый тротуар, о котором так убедительно рассуждаешь. Бой с грязью и лужами все еще шел, но тут опять ударили заморозки и началась метель. Город превратился в несусветное и фантасмагорическое место. Больше всего происходящее напоминало съемки какого-нибудь фильма-катастрофы. Ну вы же наверняка видели такое американское кино: люди бегут из города, чтобы спастись от вулкана, эпидемии, землетрясения, бешеных тараканов. На шоссе выстраиваются длинные пробки, и в конце концов кто-то не выдерживает, бросает машину и бредет дальше пешком. Вот и в Москве некоторые водители бросали свои авто – порой весьма шикарные лексусы или мерседесы – и пытались добраться до места важной встречи своим ходом. Очень забавно бывает видеть таких бедолаг в метро. Опаздывая на важную встречу или на свидание к капризной женщине, они рискуют спуститься в душный зев подземки. Сначала мыкаются подле автоматов, не зная, что делать с тем картонным квадратиком, что им дали в кассе. В памяти всплывают отрывочные и безнадежно устаревшие сведения о том, что билетик нужно куда-то засунуть или хотя бы прокомпостировать. Потом они долго стоят у схемы метрополитена, пытаясь сообразить, куда, черт возьми, делась Площадь Свердлова? Один экземпляр из тех, что помоложе, и про Площадь Свердлова и Кировскую вообще ничего не знал, ужасно возмущался, что на схеме метро нет названий улиц. – Ну и как я узнаю, куда ехать? Те, кто остался верен своим машинкам, старались скрасить время как могли. Они слушали радио, участвовали в глупых викторинах и писали смс-ки с сообщениями о том, как и где они стоят. Они флиртовали с водителями и пассажирами соседних машин. Читали электронные книги, писали квартальные отчеты на ноутбуках. Время от времени кто-то распахивал дверь и отбегал к бортику справить нужду. А что делать? Пусть лучше лопнет моя совесть, как говорится. На второй день город опустел. Люди с утра смотрели в окно и либо ехали на работу на транспорте, либо вообще оставались дома – улицы застилала сплошная белая пелена. |
