|
Причина столкновения заключалась в том, что этот Сигмунт, принявший власть после смерти князя Идара, оказался даже еще более твердолобым ишаком, чем прежний руководитель дружины. Потом раздался громкий «шмяк» – и этот Сигмунт на полуслове заткнулся, как будто только что и не разевал свою варежку. Героем дня, как ни странно, оказался не Добрыня, который просто не успел разогреться, а еще один старый дружинник с чисто славянским именем Ратибор*, отоваривший Сигмунта палицей по кумполу. Возрастом и положением он только чуть-чуть уступал контуженому скандалисту, но зато здорово превосходил его разумом и боевым опытом. И кроме того, сдается мне, Ратибор, как и многие другие, уже услышал Призыв и теперь стремился принести мне клятву верности.
Примечание автора: * Ратибор на общеславянском языке означает «защитник леса».
Быстро переговорив с Добрыней, этот Ратибор приказал дружинникам поскорее выбираться наверх, на обрыв, где в неприметной степной балке отстаивались их кони. Ай-ай-ай, а мы-то и не заметили. Нехорошо получается. Что мне понравилось, антская дружина уносила с собой не только раненых, но и тех нескольких убитых, которые случились у нее во время той перестрелки с аварскими лучниками. Поскольку наш портал, в который требовалось немедленно уходить, располагался совсем рядом, то Ратибор только заливисто засвистел, вызывая охранявших коней белоголовых мальчишек-коноводов. Уж не знаю, что там им наговорил Добрыня, но пошли антские вои в портал без всяких колебаний, и только зыркавшие во все стороны глаза выдавали степень их любопытства. Короче, конная масса обров была еще примерно на расстоянии километра, когда последняя амазонка-лучница перешла через портал обратно в мир Содома. После этого выглянувшая на мгновение в 561-й год Анастасия наслала на атакующих обров локальную грозу с молниями, ураганным ветром и проливным ледяным дождем, сильно замедлившим темп их атаки.
Семьдесят девятый день в мире Содома. Полдень. Заброшенный город в Высоком Лесу. капитан Серегин Сергей Сергеевич Оказавшись в заброшенном городе в мире Содома, Ратибор отвел Добрыню в сторону и принялся с ним о чем-то упорно толковать. Набежавшие на новоприбывших Лилия, Галина Петровна и их медицинские подручные отобрали у антских воев всех, хоть в малейшей степени раненых, да и амазонки вчерне наметили себе будущих жертв ночного секс-террора; а эти двое все еще продолжали свои серьезный разговор на почти непонятном для нас языке. Потом беседа закончилась, Ратибор хлопнул Добрыню по плечу, отчего его кираса загудела как колокол – и эти двое направились в мою сторону. Поскольку у остальных дружинников никто ничего не спрашивал, то я понял, что все полномочия по переговорам были заранее вручены этому самому Ратибору. – Здрав буде, княже, – с почтительным поклоном сказал временный вожак дружины, затем, выпрямившись и оглядывая меня с ног до головы, добавил, – рек Добрыня, что потребны тебе вои справные да верные… Не понял… Нет, то есть я этого Ратибора вполне понял, несмотря на всю архаику – но это-то и странно. Или это у меня энергооболочка итерактивным переводчиком работать стала, а архаичность перевода – это от экономии ресурсов и энергии, мол, для этой деревенщины из верхних миров и так сойдет… И точно – раздавшееся прямо внутри головы хихиканье подтвердило мои догадки. Она, родимая, больше некому. Интересно, мои ответы тоже будут понятны Ратибору или Добрыне все же придется побыть за толмача? – Будут, будут, – прошелестело у меня в голове, – еще как будут. Только ты говори немного попроще, а то некоторых словей даже мы не знаем, не то что эти, которые в лесу родились, пню молились… – Да, – после некоторых колебаний ответил я Ратибору, – хорошие и преданные воины мне нужны. |
