— Ну, они же клевые, они найдут работу.

— Они самые лучшие, а самые лучшие за спасибо не работают, дорогуша.

Джул уклонялась от темы, так она обычно делает, если ей не хочется продолжать говорить о чем-то. Но вскоре две двадцатидолларовые банкноты перекочевали из бумажника Эрни на дубовый стол, и, после того как я легонько ткнул его в бок, он положил еще одну до кучи. Джул взяла деньги, сложила банкноты пополам, и спрятала в вырез рубашки, вероятно, в лифчик, который был нам не виден.

— Вы не захотите иметь с ними дело, — начала она. — Эти ребята испортили много хороших динозавров…

— Вот поэтому мы их и ищем. Дальше.

Она вздохнула, но истинные леди знают: раз схапала деньги, придется говорить.

— Эту кашу заварил лет тридцать назад какой-то чокнутый торговец пылесосами, — начала Джул без особых формальностей. — Сначала эта организация размещалась в задней комнатке в его крошечном магазинчике в Пасадене, но за годы существования в нее вступали все новые и новые члены. Бизнесмены. Финансисты. Представители шоу-бизнеса. Все, у кого были деньги или доступ к деньгам. Все, кто искал способ вырваться из своей обыденной жизни. Насколько я слышала, сейчас у них уже отделения по всему городу.

— А как звали того парня?

— Не помню. Да это и неважно, дорогуша, потому что он уже помер. Подхватил какой-то вирус и откинул копыта около десяти лет назад.

— Вот блин, а то можно было бы начать с него.

— Если хочешь начать с чего-то, сладенький, то пойди и запишись к ним. У прогрессистов есть отделение здесь неподалеку, на углу Голливудского бульвара и Вайн-стрит, — сообщила Джул. — Как мне говорили друзья, они все дела ведут именно оттуда.

Я покачал головой.

— Не может быть. Я проезжал мимо этого места десятки раз, но никогда не видел их штаб-квартиры.

— Ну, если ты скажешь людям, что тут никакой не музей восковых фигур, а только прикрытие для нелегальных мастерских по ремонту и обновлению масок, как ты думаешь, как скоро они вызовут за твоей сладкой задницей бригаду из психушки?

— Продолжай.

— Снаружи их офис замаскирован под магазин, торгующий всякой фигней для туристов. Три футболки за десять долларов, пластиковые значки с видами Голливуда, фальшивые калифорнийские номерные знаки с твоим именем. Эта белиберда продается вдоль всего бульвара, но в этом магазинчике есть и еще кое-что, чего там быть не должно.

Эрни не смог удержаться.

— Клянусь, ты это и сама отлично знаешь, а не только по рассказам подружек.

Но Джул была не прочь пустить шпильку в его адрес. Она послала ему смачный воздушный поцелуй, ее язычок качнулся в воздухе, как у тяжело дышащей собаки.

— А твой приятель сегодня не в духе, Винсент, — сказала она. — Это мне нравится в мужчинах.

Я пропустил ее замечание мимо ушей, незачем было усугублять обстановку, и без того напряженную.

— Представим, что нам нужно поговорить с кем-то из этих прогрессистов и выяснить побольше об их организации. Мы заходим в сувенирную лавку и… что? Есть какой-то пароль?

— Ой, ты слишком долго проработал сыщиком, Винсент. Нету никакого пароля. На самом деле тебе даже не нужно туда входить. Эти кошки все время подкарауливают новых мышек. Они дежурят перед магазином и нюхают прохожих, нет ли среди них кого-то из наших. Как только учуют в вас динозавра, то пригласят войти, вот тут-то и начинается самое веселое.

— Веселое, говоришь?

— Лучше если у вас будет потерянный вид.

— Может, нам стоит купить карту?

— Да нет же. Духовно потерянный.