— Ну, наверное, перерыв не повредит.

Тео открыл пассажирскую дверцу, и Живодер прыгнул на сиденье, сразу измазав его сажей.

— И псу твоему пицца нужна. Это будет гуманно.

— Ладно.

— Но сначала я все-таки покажу тебе кое-что у ручья.

— Что?

— След. Вернее, то, что от него осталось.

Десять минут спустя они уже сидели с запотевшими кружками в «Пицце с Хвоей» — единственной пиццерии Хвойной Бухты. Столик они выбрали у окна, чтобы Гейб мог присматривать за Живодером, который скакал вверх-вниз снаружи, разнообразя им панораму: вот улица, вот улица с собачьей мордой (уши врастопырку), вот опять улица, вот опять улица с мордой. После похода к ручью Гейб не произнес ни слова — только пива заказал.

— Он так и будет скакать?

— Пока мы не вынесем ему ломтик пиццы, да.

— Поразительно.

Гейб пожал плечами.

— Он же собака.

— А ты биолог.

— Ум тренировать нужно.

— Ну, и что скажешь?

— Скажу, что ты уничтожил большую часть того, что принял за отпечаток ноги.

— Гейб, но это и был отпечаток ноги. С чем-то вроде когтя.

— Существуют тысячи объяснений углублению в жидкой грязи, похожему на это, Тео, но ни одно из них не указывает на то, что это след животного.

— Почему?

— Ну, во-первых, потому что на этом континенте не водится ничего столь крупных размеров уже примерно шестьдесят миллионов лет. А во-вторых — животные склонны оставлять больше одного отпечатка, если только это не существо, специально приспособившееся к большим скачкам. — Гейб ухмыльнулся.

Голова летучего пса мелькнула над подоконником.

— Вокруг было множество людей и машин — другие следы могли затоптать.

— Тео, не распускай свое воображение. У тебя был длинный день и…

— И я — наркоман.

— Я не собирался это говорить.

— Знаю, это я сказал. Расскажи мне о своих крысах. Что ты будешь делать, когда их найдешь?

— Ну, сначала я попробую отыскать причину такого поведения, потом поймаю несколько особей из мигрировавшей группы и сравню химический состав их мозга с мозгами тех, кто направился к морю.

— А им будет больно?

— Мозги нужно взболтать хорошенько и прогнать через центрифугу.

— Я так и думал.

Официантка принесла пиццу, и Гейб уже распутывал сопли сыра со своего первого ломтика, когда зазвонил телефон Тео. Констебль секунду послушал, встал и полез в карман за деньгами.

— Надо идти, Гейб.

— Что такое?

— У Плоцников мальчишка пропал. Его никто не видел с утра, когда он поехал разносить газеты.

— Прячется, наверное. Дурной он пацан. Как-то раз смастерил что-то из своей машинки с дистанционным управлением, и эта ерундовина подействовала на чипы в моих крысах. Я три недели ломал голову, почему они выписывают восьмерки по автостоянке перед гастрономом, пока не поймал его в кустах с пультом.

— Я знаю, — ответил Тео. — Мики мне рассказывал, что если десять твоих крыс соединить в один контур, можно будет ловить телеканал «Мир приключений». Но я все равно его должен найти. У него еще и родители есть.

— Живодер неплохо берет след. Можешь его с собой взять.

— Спасибо, но я сомневаюсь, что у пацана в кармане пицца.

Тео сложил сотовый телефон, запихал в рот еще один ломтик на дорогу и направился к дверям.