|
Согласно медицинскому заключению, у сорокапятилетнего мужчины случился острый инфаркт, приведший к смерти, но Рустам подозревал истинную причину случившегося несчастья. Отравление солями тяжелых металлов. Однажды услышал оброненную фразу, когда Розов беседовал с кем-то в своем кабинете. Услышал, запомнил, сопоставил факты. Как и большинство обеспеченных людей, Розов был человеком болезненно подозрительным. В каждом, кто попадал в зону его ближнего круга, он подозревал злоумышленника, готового при удобном случае посягнуть на его состояние. Эта вполне объяснимая паранойя не касалась личного охранника, Рустама Сафарова, в недавнем прошлом чемпиона России по боевому самбо, которого Розов считал тупым спортсменом. Часто встречающая ошибка, присущая богачам. Люди обычно боятся того, что с ними, вероятнее всего, не случится, и реальную опасность не замечают.
Рустам послушно убрал колбу со стола. — Выбросить? — Нет. — Розов поморщился. — Спрячь пока куда-нибудь… Он выстукивал пальцами барабанную трель по столу. Взрыв детского смеха прилетел с улицы и громкий женский оклик вслед за ним. — Закрой это чертово окно! — выругался бизнесмен. Рустам подошел к окну, захлопнул створку. Звуки стихли, было слышно шумное дыхание босса. Сафаров догадался, что вместо ценной вещи антиквар подсунул дешевый товар. Положа руку на сердце, он о чем-то таком догадывался еще в Калининграде, когда заехал по приказанию босса в антикварный магазин. Уж больно недобрым огнем сверкнули глаза Райхеля, когда тот отдавал ему свертки. Догадался, но проверять содержимое пакета не стал. Ему стало жаль антиквара, как бывает жалко старую собаку, плетущуюся по улице с высунутым наружу языком. — Вот что ты сделаешь, Рустам… — медленно проговорил Розов. Теперь он говорил вкрадчивым голосом, смакуя каждое слово, словно набросанный им сценарий предстоящей пытки калининградского антиквара доставлял бизнесмену подлинное наслаждение. Бывшему спортсмену приходилось выполнять грязную работу, но обычно дело ограничивалось избиением жертвы. Рустам старался проделать это быстро, испытывая что-то вроде брезгливого сочувствия к молящим о пощаде людям. Гнев порождает безумие. То, что придумал Розов, у спортсмена вызвало чувство сильного отвращения. Он посмотрел на фотографию в золоченой рамке, висящую за спиной бизнесмена. Архиерей принимает в дар от Розова Михаила Аркадьевича храмовую икону восемнадцатого века. Фотограф запечатлел благостное выражение лица дарителя, его правая рука со сложенными горстью пальцами взметнулась ко лбу; бизнесмен осенял себя крестным знамением, вытянутые в трубочку губы тянулись к искрящемуся сусальным золотом окладу иконы. — Обязательно пытать антиквара? — спросил Рустам. — Хлипкий старик. Он и так отдаст все, что у него есть. — Ты будешь со мной спорить? — высокомерно поднял бровь Розов. — Этот, как ты выражаешься, старик кинул меня на крупную сумму. А товар принимал у него ты! — Его толстый палец совершил в воздухе пируэт и уперся в грудь спортсмену. — Получается, он кинул нас обоих! — Ясно. — Рустам переступил с ноги на ногу. — Если вы считаете, что антиквара надо пытать, — ваше дело, босс. — Только после того, как он отдаст пепельницу. — Это само собой… — Тогда бери билет на первый же рейс до Калининграда. Получишь премию, если все сделаешь четко! — Он многозначительно улыбнулся. — И обязательно сними на видео! Уяснил? — Он отвернулся. Заиграла мелодия на айфоне Розова, он поднес гаджет к уху, его лицо преобразилось. — Здравствуйте, Геннадий Леонидович! Да, конечно! Рад вашему звонку! — Он прикрыл микрофон ладонью. |
