Фан Му знал, что за односторонним зеркалом все в нетерпении ждут, когда Люо Цзяхай заговорит. Неплохо было бы дать знать Тай Вею, что торопиться уже некуда: судя по поведению и словам Люо Цзяхая, Шен Сянь и Сан Наннан, скорее всего, мертвы. Когда бы полиция ни нашла их, спасти девушек не удастся.

Фан Му гораздо больше интересовало, что за цепь событий привела к этому преступлению. Что именно Люо Цзяхай имел в виду, когда говорил о запахе? Почему он убил учительницу Цин? И как Шен Сянь и Сан Наннан связаны с этим убийством?..

Покончив с сигаретой, он неторопливо произнес:

– Ты хотел меня видеть. Что ты хочешь мне сказать?

Люо Цзяхай ответил не сразу. Он выждал несколько секунд, прежде чем поднять глаза. Фан Му не отвел взгляда, а продолжал смотреть прямо на него. В глазах арестованного была предельная усталость, смешанная с отчаянием и скорбью.

Спустя почти минуту Люо Цзяхай хриплым голосом заговорил:

– Офицер Фан, если я скажу, что я – хороший человек, вы поверите мне?

– У меня нет сейчас задачи проводить оценку твоей личности, но да, я скорее поверил бы, что ты хороший. – Фан Му чуть чуть повысил голос: – Но ты совершил убийство. Все мы порой допускаем ошибки и находим для себя оправдания. Если хочешь, чтобы я тебе поверил, попробуй меня убедить.

Задержав дыхание, он сосредоточился на Люо Цзяхае, ожидая следующего хода. Однако тот снова повесил голову и замер.

Фан Му думал, что Люо Цзяхая нетрудно будет разговорить, и столь очевидное нежелание идти на контакт его удивило. Он собрался и решил сменить тактику.

– Шен Сянь красивая девушка, правда? – прикурил новую сигарету. Сквозь струйки дыма, убегающие к потолку, он ясно видел, как дрогнули у Люо Цзяхая плечи. Фан Му решил ковать железо, пока горячо. – Ты очень любишь ее, так ведь? И она, я уверен, тоже любит тебя.

Плечи у Люо Цзяхая теперь тряслись не переставая. Он дрожал всем телом, как осиновый лист.

Фан Му устремил взгляд куда то в угол допросной и стал рассуждать, словно разговаривая сам с собой:

– Люди, которые любят белый цвет, отличаются внутренней чистотой. Они ведут честную и порядочную жизнь, и все вокруг них должно быть чистым и опрятным. – Он стряхнул пепел с кончика сигареты. – Мне думается, Шен Сянь помогала тебе стирать твою одежду и прибирать в комнате общежития. Я прав?

Внезапно рука Люо Цзяхая взметнулась вверх и пронеслась над столом, сбросив бутылку с минеральной водой, которая угодила прямиком в одностороннее зеркало. Раздался хлопок, и бутылка упала на пол.

– Заткнись!

Ни один мускул на лице Фан Му не пошевелился. Глаза Люо Цзяхая наполнились слезами, сероватые губы скривились.

Медленно и четко Фан Му произнес:

– Шен Сянь мертва. Это так?

Слезы хлынули у преступника по щекам. Он опустил голову и закрыл лицо ладонями; грудь его содрогалась от глухих рыданий.

Фан Му терпеливо ждал. Спустя несколько минут Люо Цзяхай немного успокоился, и Фан Му опять заговорил.

– И теперь эта девушка, которая всегда стремилась к чистоте и опрятности, обречена лежать где то в грязи, пока ее тело медленно раздувается и становится уродливым. Оно гниет и воняет, на нем копошатся черви…

Люо Цзяхай, до этого лишь судорожно всхлипывавший, при этих словах опять начал рыдать.

Голос Фан Му был ровным и холодным, даже безжалостным:

– В той квартире ты сказал, что вы с Шен Сянь не хотели бы покинуть этот мир с грузом страшного преступления на душе. И я сомневаюсь, чтобы Шен Сянь согласилась бы лежать в таком отвратительном виде. Поэтому, – он сделал паузу, – скажи мне, где она? Обещаю, мы будем обращаться с ее останками уважительно.

Люо Цзяхай отчаянно закивал, но рыдания продолжали душить его, не давая произнести ни слова.