Я направлялся домой. Я продолжаю искать Мэгги Роуз, но теперь уже в памяти Сонеджи-Мерфи. Мог ли ее забрать кто-то другой? Почему Гэри Мерфи так сказал? На пути в Саут-Ист эти мысли не оставляли меня. Возможно ли, чтобы его поведение под гипнозом оказалось блестящей игрой? Жутковатый вариант, но со счетов не сбросишь. Может, это и было частью его ужасных планов?

На следующее утро я вновь попытался загипнотизировать Гэри Мерфи. Неподражаемый доктор Кросс снова на сцене! Примерно так это прозвучало в утренних новостях. Но на сей раз гипноз не сработал: Гэри был слишком напуган — так пояснил его адвокат. Собралось чересчур много шумных зрителей. Судья Каплан даже попросила очистить зал, но это не помогло.

В тот день я подвергся перекрестному допросу со стороны обвинения, но в принципе Мэри Уорнер больше была заинтересована в моем скорейшем удалении со сцены, нежели в установлении истины. Моя роль была сыграна, что, впрочем, вполне меня устраивало.

До конца недели мы с Сэмпсоном не появлялись в зале суда, где продолжались выступления свидетелей. А мы вернулись к работе — возникли новые дела. Попутно мы разрабатывали парочку новых версий, возникших в деле о похищении. Кое-что проанализировали вновь, проводя целые часы в конференц-зале, окруженные толстыми папками. Итак, если Мэгги Роуз была увезена из Мэриленда, возможно, она еще жива. Хотя шансы невелики.

Мы снова посетили Вашингтонскую частную школу для беседы кое с кем из учительского состава. Честно говоря, нам там не особенно обрадовались. Мы разрабатывали версию о соучастнике: ведь по идее Сонеджи с самого начала мог быть не один. Быть может, принстонский дружок Саймон Конклин? Если не он, то кто же? Но в школе никто не натолкнул нас на возможного сообщника Сонеджи.

Около полудня мы покинули школу и отправились перекусить в Джорджтаун. У Роя Роджерса цыплята лучше, чем у Полковника, и горячие крылышки делают превосходно. Лично мы заказали пять порций на двоих и две бутылки коки на тридцать две унции. Мы поели за крошечным столиком близ детской площадки. После ленча можно и на качельках покачаться.

Поев, мы вознамерились прокатиться в Потомак, Мэриленд. Оставшаяся часть дня прошла в обследовании Соррелл-авеню и прилегающих улиц. Мы заглянули примерно в двадцать домов, где нас встречали безо всякого восторга. Но холодный прием не охладил наш пыл.

Никто из опрошенных не замечал поблизости ни незнакомцев, ни чужих машин. Ни в день похищения, ни до, ни после. Никто не припомнил никакого необычного грузовика, да и обычного, который развозит цветы и продукты, — тоже. Уже после полудня я отправился в Крисфилд, туда, где Мэгги и Майкла держали под землей в первые дни после похищения. Тайник? Подвал? Под гипнозом Сонеджи-Мерфи говорил о каком-то подвале. В детстве его самого запирали в подвал.

На сей раз я хотел собственными глазами увидеть ту ферму. Меня чертовски беспокоили все «нестыковки» в этом деле. Отдельные детали метались в моем мозгу, и я не знал, к чему их приложить. Мог ли кто-то другой забрать Мэгги Роуз у Сонеджи-Мерфи? Тут у самого Эйнштейна волосы встали бы дыбом, расследуй он это дело.

Осматривая окрестности зловещей фермы, я вспоминал разные эпизоды дела. Я припомнил, что именно из загородного дома был похищен сын Линдберга.

Итак, первая нерешенная проблема — сообщник Сонеджи. Второй потерянный конец — Сонеджи у дома Сандерсов и человек в машине, замеченные Ниной Серизьер. Если ей верить.

Действительно ли здесь — раздвоение личности? Мнение психологов по этому поводу разнится. Раздвоение случается чрезвычайно редко в практике. А может, это часть хитроумной византийской мозаики, любовно сконструированной Сонеджи? Может, он искусно играет обе роли?

Наконец, что же с Мэгги? Я постоянно мысленно возвращался к ней. Что случилось с девочкой? На приборной доске моего «порше» все еще стояла одна из крохотных свечек в память Мэгги, которые раздавались возле здания суда в Вашингтоне.