— Я бы выпил чуточку того прекрасного напитка, который делает твоя тетка в Онфлере, и ты со мной выпей, хорошо?

— Есть что отпраздновать?

— Да. Я только что решил одну проблему — небольшую, но сил потратил много.

Подняв хрустальный стакан с прозрачной жидкостью, он добавил:

— Твоя тетка утверждает, будто особый вкус этой настойке придают сок слив и алоэ, а я бы сказал, что сам Вакх плеснул что-то в её бочки.

— Отличная настойка, — согласилась супруга, — Согревает желудок.

Чуть позже, отставив бутылку в сторону, Баум позвонил Вавру домой:

— Завтра к обеду смогу представить сагу о Лашоме и о нарушениях госбезопасности в самом простом виде. Надеюсь, останетесь довольны. После этого, полагаю, можно будет пойти к премьер-министру. Вот тут предвижу трудности.

— Какого рода?

— Антуан Лашом не должен присутствовать при беседе.

— Это я устрою с помощью шефа его канцелярии.

— Не годится. Не хочу, чтобы Лашом узнал обо всем раньше времени.

— Так все же Лашом — советский агент?

— В некотором роде.

— Альфред, где твоя обычная ясность речи?

— С ясностью придется подождать до завтра.

— Но сам-то ты знаешь, кто агент?

— Знаю, только доказательства не понравятся юристам.

— Это все, что можешь сказать сейчас?

— Ну, если прикажешь…

— Когда это я тебе приказывал?

— Никогда. Высоко ценю такое отношение.

Снова пауза.

— Когда пойдем к премьеру?

— Скажем, в шесть.

— К тому времени будешь знать ответы на все вопросы? Ты уверен?

— Не совсем. Но боюсь, если мы не назначим время, он сделает это сам, а мне хотелось бы сохранить инициативу.

— Триумф ДСТ, да?

— Или поувольняют всех, — сказал Баум.

— Ладно, договорюсь завтра на шесть, но твоя голова на кону и моя рядом.

Положив трубку, Баум улыбнулся и поискал в записной книжке номер телефона в Лондоне. Артур Уэддел отозвался сразу. Они обменялись приветствиями и Баум изложил свою теорию.

— Вполне возможно, — сказал Уэддел, — Слыхал я и о более странных делах, хотя редко.

— Пошлю тебе кое-что по факсу.

— Ладно, только запиши другой номер факса. В нашей конторе ты не всем нравишься.

— Это мне напомнило вот о чем: ты нашего американского приятеля давно видел?

— Не очень. Он был в плохом настроении.

— Это подтверждает, что тихое, но глубокое удовлетворение, которое я сейчас испытываю, имеет под собой почву.

— Похоже на то, — согласился Артур Уэддел, — Жду твоего факса.

Глава 19

— Ключевое слово — Будапешт, — сказал Баум своему шефу, — Все время меня беспокоил этот Будапешт.

Они разговаривали в кабинете Вавра на улице Нелатон на следующий день, в послеобеденное время. Вавр отметил событие, достав из стола бутылку среднего качества коньяка:

— Надо сейчас выпить, а то премьер нынче вечером вряд ли нас чем-нибудь угостит, разве что пивом, — Пользуясь своим правом звонить премьеру по прямому проводу, он договорился о встрече: в шесть тридцать у премьера дома, на Иль Сен Луи.

— Что там с этим Будапештом? — спросил Вавр.

— Помнишь, что говорил перебежчик: все данные он, мол, черпал из отчетов высокопоставленного агента, действовавшего в Париже, а одно время в Будапеште. Его исключительная память будто бы сохранила даты, когда послания отправлялись им самим в Москву. Мы проверяли их, как положено. К несчастью для Антуана Лашома, поступления из Будапешта в точности совпадали по времени с его пребыванием в этом городе.