Человек водит ладонью по осыпающейся каменной глыбе и читает, читает слова, что я решил сказать ему тогда, в мой день, под горячим весенним солнцем, глядя на сверкающий белый мрамор, отшлифованный лучшими мастерами моего города. Я принес инструменты и на девственной поверхности высек:

Здравствуй, пришедший!

Я умер, лишь надпись

В белом когда-то куске

Мрамора

Руки мои сохранила.

Часть себя в камень вложив,

Я сохранился.

Сегодня снова могу говорить,

Лишь задайся нелепым вопросом:

Кто, для чего, и когда,

Выдолбил это на камне?!

Молча стою у стены, белой когда-то и гладкой. Тихо ладонью вожу, пальцами буквы ласкаю. Здравствуй, мой призрачный друг. Мастер, шутивший когда-то с камнем, со временем, с тем, что быстротечно, тленно. Глажу и глажу рукой, и не могу оторваться! Молча прохладу ловлю древнего камня…

– О! Молодые люди! Угостите сигаретой, – манерно пропела она.. Йоха присмотрелся, повнимательнее и увидел в этом «нечто» свою давнюю знакомую.

– Здравствуй, Ярослава! – утробным от внезапного волнения голосом, сказал он.

– Ой, а откуда ты меня знаешь? – удивилась девушка.

– Я – Йоха. Помнишь, поступали вместе?

– О! Да! Йоха! – обрадовалась она и полезла с пьяными объятиями, поцеловала в губы… Для нее – обычное дело, для него – бессонная неделя.

«Ходить, не ходить?» – вопрошал себя Йоха, но никто и ничто не давало ответа.. Телефона у нее не было. Но адрес оставался у Йохи с того самого первого поступления, когда они познакомились.

Тогда Йоха написал стихотворение, про свою страстную любовь к мечте – женщине и решил: – «Будь, что будет!»

…Она появилась неожиданно, выступила, из окружающего его тумана, или соткалась из его нитей… Сначала она приобрела очертания, а затем, когда подошла ближе, стала осязаемой, земной и теплой.

«Кто тебя придумал?» – мысленно спросил я.

«Ты!» – как эхо откликнулась она.

Я ничего такого.., – вслух произнес я, удивляясь нашему немому диалогу.

Она улыбнулась, посмотрела мне в глаза и взяла мою ладонь влажными от тумана пальцами. Я дернулся.

Туман рассеялся. Я увидел реку, далеко внизу; косогор, на котором я стоял и одинокую корову, пасущуюся или спящую со мной рядом.

Опять глюки, – сказал я корове. Корова задумчиво мотнула головой, звякнула колокольчиком.

Из-за горизонта медленно поднималось заспанное светило. Роса на траве блеснула и поднялась паром.

Утро.

– Четвертый, – ответил Борька, когда они поднимались по узкой каменной лестнице старого дома. Гулко стучит сердце, глупое, глупое сердце, как будто не пускает, колотится в ребра.. Йоха видел, что Борька уже нажимает кнопку звонка, дверь медленно открывается и на пороге стоит Она!

Йоха готов был закричать, очертания окружающего мира сделались размытыми, горячая волна прошла по телу, отдаваясь звоном в ушах.., Лица, голоса тела всех прочих начисто исчезли из его памяти: «Ты! Ты снилась мне каждую ночь! Тебя хотел я всегда, когда был со всеми своими женщинами! Видишь, я пришел, судьба, наконец, свела нас!»

А судьба тихонько хихикала, сидя на перилах лестницы и злорадно показывала язык.