– Само собой, не додумаюсь, – сказала она, понимая, что если Уильям женится на Саре через три недели, то нечего ожидать его скорого возвращения в Крэг-Сайд.

– Он надеется выставить свою кандидатуру от местной партии лейбористов на следующих выборах в парламент.

Глаза у Роуз сделались круглыми, словно блюдца.

– Но это… это просто замечательно!

– Риммингтон в качестве кандидата лейбористов из Брэдфорда? – Ноуэл рассмеялся. – Это более чем замечательно. Это ошеломительно. Можешь себе представить, что сказал бы по этому поводу дед, если бы был жив? Да какое там сказал! Старика хватил бы удар!

Роуз поднялась на крыльцо.

– Па и ма знают?

– Да, знают. – Ноуэл заговорил с брэдфордским акцентом, растягивая слова сильнее, чем Микки. – Па так увлекся этой идеей, что готов вербовать для Уильяма сторонников, невзирая на… ну ты понимаешь, о чем я.

Роуз кивнула.

Спустя три недели, когда Уильям венчался с Сарой в методистской часовне, из членов семьи отсутствовали только Уолтер и Нина. Причем Нина прислала в качестве свадебного подарка красивую, отделанную кружевом салфетку для подноса и письмецо, в котором извинялась за свое отсутствие и желала молодым счастья.

Ноуэл две недели из трех провел в Лондоне и вернулся в Брэдфорд накануне венчания. Лотти, никого о своем намерении не поставив в известность, отправилась его встречать на вокзал в Брэдфорде, выбежала на платформу, едва Ноуэл вышел из вагона, и бросилась ему на шею, словно он был героем, вернувшимся с театра военных действий.

После окончания церемонии, когда Торпы, Сагдены и Риммингтоны вышли из часовни на июньское солнышко следом за новобрачными, Лиззи крепко сжала локоть мужа.

– Ты видишь то, что я вижу? – спросила она жарким шепотом, указывая глазами на Лотти и Ноуэла, идущих рука об руку. – Ты не думаешь, что они, быть может…

Лоренс ласково погладил ее пальцы.

– Не станем строить поспс. шных предполо. – .жений, любовь моя, – сказал он, памятуя, как сильно расстроилась Лиззи после разрыва отношений между Гарри и Ниной. – Лот…ти чуть старше Роуз, а мы с тобой вряд ли мо…жем предста…вить, что Роуз в кого-то влюб…лена, верно? Она ведь еще ребенок.

А Роуз думала тем временем о том, что ей уже шестнадцать и что она тоже могла бы стоять в подвенечном платье рядом с любимым человеком, если бы… если бы и он любил ее. Она улыбалась светло и солнечно, привычно скрывая ото всех свою боль. Отношения Гарри и Нины кончились катастрофой, но Гарри все еще любил Нину. Роуз это знала, потому что он сам ей сказал о своем чувстве.

– Я думаю, все это как-то уладится со временем, – говорил Гарри, наклоняясь к ней и улыбаясь своей чуть кривоватой улыбкой, от которой у Роуз делалось щекотно в животе. – Она просто не понимает принципы управления наследственной семейной собственностью, вот и все.

– Это не все, – возразила Роуз, которой был неприятен тот факт, что после высказанных ему Ниной возмутительных вещей Гарри все еще искал оправдания ее поведению. – Когда Нина чего-то хочет для себя, она совершенно не думает о других. Ведь она не думала об Уильяме, не так ли? И почему она захотела получить Крэг-Сайд? Вовсе не потому, что собиралась жить в нем, во всяком случае, жить постоянно.

– Что ты хочешь этим сказать?

Они оба шли на теннисный корт, чтобы поиграть, и Гарри вдруг остановился, держа ракетку на плече и глядя на Роуз с недоумением.

Роуз резко передернула плечами.

– Лондон, Париж и Рим, – произнесла она, удивляясь, как он мог забыть. – Нина мечтает стать всемирно известным модельером.