— Блор! — заорал знакомый голос, неприятно перебивая успокаивающее бормотание ручья. — Ты куда делся? Сюда топай, щенок!

Так, покою уже не будет, решил парень, поднимаясь от ручья к лагерю. Ну так и есть — Уоррен. Пожалуй, единственный в данной компании, кого он без раздумий прикончил бы при первой возможности. Увы, сделать это чисто пока не улыбнулось и вряд ли скоро забрезжит. В обычной драке опытный воин его быстро уделает — подойти невзначай еще ни разу не удалось. Отношение к себе Уоррен улавливал прекрасно.

Старый телохранитель хозяина не обладал глубоким умом, зато имел массу подлости и очень любил делать больно. Не только ему — остальные хозяйского пса ненавидели не меньше. В отличие от Блора, они все из родных мест хозяина, и казалось бы, отношение другое, ан нет. Любому готов устроить пакость. При этом спиной не поворачивался, разве на людях, и регулярно под видом учения издевался, делая для окружающих цирк. Это было не только больно, когда он намеренно бил в полную силу, но и обидно.

Что такое тренировка с оружием и без и что без синяков умение фехтовать не приходит, Блор сознавал. Видел в свое время дома. Да школа кое-что дала. Пусть тайком, прячась от глаз начальства, сначала втроем, потом с Жоайе основные движения и стойки они отрабатывали.

Этот не учил. Он издевался. Жаловаться смысла не имело. Лорд либо не понимал, либо не хотел замечать происходящего.

— Что случилось, господин? — спросил Блор, очень стараясь выглядеть послушным и не дать прорваться ненависти в тоне. Само слово «господин», с которым требовал обращаться к себе Уоррен, выходило за всякие рамки. Пусть они не равны по возрасту и опыту, пусть он обязан отрабатывать кабальный договор, а тот личный телохранитель лорда, однако ранг имеют одинаковый. Это оскорбление, и намеренное.

— Давай быстрее, — нетерпеливо потребовал тот и почти поволок его за собой. Ждать, пока мальчишка все разложит по местам, он не собирался.

Блор практически не удивился, когда возле раскопок его встретили остальные, почти подпрыгивающие от нетерпения. Все, кроме хозяина. Так и решил: что-то нашли. Неясно только, зачем он потребовался. Явно фем приказал позвать.

— Лезь, — приказал Уоррен, всучая уже горящий факел.

Переспрашивать и уточнять смысла не было. Кроме оплеухи, ничего не получит. Сообщать, что не напрашивался в подземелье ходить, — тоже. Если Уоррен выяснит про его нелюбовь к темноте — специально начнет искать причину отправить куда поглубже без света. Поэтому он молча шагнул внутрь. Ни за что не покажет страха или неуверенности.

— Я бы не пошел, — внятно сказали за спиной, не добавляя бодрости.

Два шага — и сзади раздались шаги. Свинья в облике человека не желала оставить его в покое.

— Быстрее, — шипит воин сзади. — Прямо и не бойся, ты же не из купеческой касты. — Он неприятно хохотнул.

Подначки давно Блора не трогали, и он лишь скривился, благо мужик за спиной, лица не видит, и подзатыльник не грозит. Блор растерял большинство своих немногочисленных иллюзий о людях после смерти родителей, но к моменту знакомства с Уорреном все еще считал, что воины в общении между собой обязаны придерживаться Кодекса. В силу чести и долга, а также воспитания. Как выяснилось, зря. Уоррен мог родиться в семье воина, но не был им никогда, даже если воевал и убивал.