— Я Дух Рождества настоящего, — пропел он на свой странный манер.

На какое-то мгновение он растворился в серости, а затем вернулся во всех своих цветах.

— Настоящее Рождество — это подарки, — сказал я. — Если вы — Дух настоящего Рождества, то вы, наверное, принесли их мне?

Он опять замерцал и почти исчез.

— Я Дух Рождества настоящего, — сказал он. — Если ты извлёк урок из прошлого, то я доставлю тебя к твоей семье.

Моё сердце ёкнуло.

— Ты доставишь меня к семье? Правда? — радостно воскликнул я. — О да. Я так много усвоил. Я извлёк из этого прошлого целую кучу уроков!

Ну да, это была неправда. Вы знаете это, и я это знал. Но он-то не должен был этого знать — не так ли?

Он поглядел на меня так пристально, что его нос-картошка дёрнулся.

— И какие же уроки ты извлёк, Скруджман?

— Ну…

Думай быстро. Думай быстро.

— Я научился быть славным парнем, и всегда быть приветливым с людьми, и думать о чувствах других, а не только о своих.

Призрак скрестил руки на груди.

— А я думал, ты врёшь лучше, — заметил он.

— Ой, да ладно, — ответил я. — Просто дай мне шанс.

— Чему ты действительно научился? — спросил призрак.

— Не вбегать в свинарники по ночам?

Он снова схватил меня за плечо, и хватка его не была джентльменской. Он сжимал пальцы до тех пор, пока я не дёрнулся.

— Ай!

— Я доставлю тебя к твоей семье, Скруджман, — сказал он. — Тебе есть чему поучиться в настоящем.

— Я… я возвращаюсь к маме и Чарли? — спросил я.

Он не ответил, глядя прямо перед собой. Мы начали падать.

Я ахнул. Мы быстро летели вниз через сплошную серость. Нас встретил холодный воздух. Как будто мы падали сквозь облака.

Мне часто такое снилось. Просто падение — камнем, вниз — сквозь облака. Я падаю… падаю… и никогда не приземляюсь.

Шляпа призрака парила над его головой. Его рука впилась в моё плечо. Мы стрелой падали вниз, а затем начали замедляться. Сквозь серый цвет проступили яркие всполохи зелёного, красного и голубого. Такие яркие, что я зажмурился.

Когда я открыл глаза, то почувствовал, что стою на чём-то твёрдом. На полу в гостиной. Мне понадобилось какое-то время, чтобы глаза привыкли. Я увидел зелёный ковёр, драный и заляпанный. Стены были покрыты зелёными обоями. Часть из них наверху отошла.

Часто моргая, я увидел за низким чёрным диваном чахлую ёлочку. На её согнутой верхушке примостился ангелок, да ещё несколько игрушек свисали с тощих веток. В камине мерцал одинокий огонёк. Над ним криво видел плакат с надписью «СЧАСТЛИВОГО РОЖЕСТВА!».

Дух Рождества настоящего двумя руками пригладил свои жёсткие рыжие волосы. После нашего падения и без его цилиндра, они торчали во все стороны.

Я похлопал его по руке.

— Вау. Что-то ты напортачил, — сказал я. — Это не мой дом. Ты совершил большую ошибку.

— Призраки не совершают ошибок, — откликнулся он. — Никогда не слышал о призраке, который совершил бы ошибку.

— Призрак Марли ошибся, — сказал я. — Заявился не в тот дом.

— Кто такой Марли? — спросил призрак. — Я должен его знать?

— Ну его, — сказа я. — Я здесь не живу. Погляди на это место. Это же помойка.

Он поджал свои крошечные губки, похожие на сердечко.

— Теперь это твой дом, Скруджман.