– Теперь я вижу цветущую равнину и три крутых холма, а на каждом холме стоит замок. Там леса с малиновой листвой; птицы с белыми грудками и пурпурными головками едят гроздья золотых ягод, растущих повсюду; а люди ходят в зеленых одеждах с золотыми цепями на шеях и широкими золотыми браслетами на руках, и у этих людей невозмутимые лица.

– Это Инислоха, а на юге – Инис-Далеб, а на севере – Инис-Эркандра. И там вечно слышна сладчайшая музыка, даже если мы слушаем лишь птиц Рианнон, и там лучшее вино, а наслаждение – обычное дело. Туда не проникает ничто тяжелое или грубое, никакое горе, никакие беды или болезни, ни старость, ни смерть, ибо это Страна Женщин, край многоцветного гостеприимства.

– Что ж, тогда она не отличается от Кокаина. И ни в какое царство, где удовольствия бесконечны, не рискну я вновь отправиться по доброй воле, так как нахожу, что не получаю удовлетворения от наслаждений.

Затем Анайтида показала ему Огигию, Трифему, Сударсану, Счастливые Острова, Ээю, Каер-Ис, Инваллиду, Геспериды, Меропиду, Планасию, Уттару, Аваллон, Тир-нам-Бео, Фелему и множество других стран, в которые желали попасть люди. И Юрген горько застонал.

– Мне стыдно за своих собратьев, – говорит он. – Получается, что их представление о счастье соответствует разукрашенному борделю. Не думаю, что как уважающий себя молодой принц я захотел бы поселиться в подобном земном рае, ибо, если бы не было другого выбора, я всегда бы ожидал вмешательства правоохранительных органов.

– Тогда остается лишь одно царство, которое я тебе еще не показала отчасти потому, что это глухое местечко, а отчасти потому, что по одной причине личного характера я не помогу тебе туда попасть. Это Левка, где правит царица Елена, и Левку ты сейчас увидишь.

– Но Левка похожа на любой другой край осенью и, кажется, благоразумно лишена фантастических зверей и чрезмерно вытянутых цветов, которые делают любой другой рай выглядящим достаточно по-детски. Что ж, в Левке есть привлекательная простота. Я мог бы примириться с Левкой, если б местные обычаи доставляли мне беспокойства в разумных пределах.

– Беспокойств ты получишь сполна. Ибо ни у одного мужчины сердце не остается в покое после того, как он хоть раз посмотрит на царицу Елену. По этой причине, Юрген, я не помогу тебе добраться до Левки. На Левке, увидев царицу Елену, ты меня забудешь.

– Какой же вздор ты несешь, моя дорогая! Держу пари, она тебе и в подметки не годится.

– Увидишь сам! – с грустью сказала Анайтида.

Тут в клубящихся парах появилось мерцающее и колеблющееся сверкание самых прелестных цветов земли и неба. Оно вскоре упорядочилось, и Юрген увидел в часах перед собой ту юную Доротею, которая еще не стала женой гетмана Михаила. Долго и тоскливо смотрел он на нее, и его глаза наполнились беспричинными слезами, и какое-то время он не мог вымолвить ни слова.

Потом Юрген зевнул и сказал:

– Определенно, это не та Елена, которая славилась своей красотой.

– Уверяю тебя, та, – сказала Анайтида. – И именно она правит на Левке, куда я не намерена тебя отпускать.

– Но, моя дорогая! Это же нелепо. На эту девушку, так или иначе, особо не засмотришься. Полагаю, она действительно не уродина, если уж кто-то восхищается такими блеклыми блондинками. Но называть ее красавицей не лезет ни в какие ворота. И против этого я возражаю из чувства справедливости.

– Ты так действительно думаешь? – спросила Анайтида, просветлев.

– Несомненно. Неужели ты не помнишь, что Кальпурний Басе говорил обо всех блондинках?

– Нет, не знаю. Что же он сказал, милый?

– Я лишь испортил бы великолепный пассаж, неточно процитировав его по памяти.