— Южаночка! Какое прелестное, поэтичное имя! А зовут как? Ина? Чудесно тоже! А кто это крыса?
— Южаночка! Южаночка! Ах как это звучит хорошо! — восторгалась худенькая белокурая девочка с большими синими глазами.
— Да врет она все! И смеется над нами! — неожиданно рассердилась высокая, белобрысая, некрасивая Фальк с подслеповатыми глазками и золотушным лицом. — Не дает только спать по ночам, — всех перебудила бессовестная! Проучить бы ее хорошенько! — метнув сердитым взглядом по адресу Ины, заключила она.
— Ну, да! Так вот сейчас и проучить? Уж очень ты прытка, Каролина! — выступила вперед курносенькая, миловидная девочка, с препотешно торчащими из-под чепца вихрами непокорных волос, и бесцеремонно взяв Ину за руку, обратилась к ней:
— Послушай, новенькая, расскажи толком, какая крыса наказала тебя?
Южаночка быстрым взором окинула вихрастую девочку и улыбнулась ей доверчиво и ласково. Вихрастая девочка со своим вздернутым носиком, быстрыми темными глазами и с короткой заячьей губой, не скрывавшей редкие, как у щуки острые маленькие зубы, очень понравилась ей.
— Меня наказала крыса, то есть Эмилия Федоровна Бранд, разве вы не знаете ее? — в свою очередь обратилась с вопросом к толпившимся во круг нея девочкам Ина.
— Ха, ха, ха, ха! Ха, ха, ха, ха! — неожиданно разразились веселым смехом четыре десятка детских голосов, — ха, ха, ха, вы слышите, mesdam'очки, это она нашу Мильку прозвала крысой, ха, ха, ха, ха!
Потом вихрастая девочка обвила рукой плечи Ины и ласково заглянув ей в глаза смеющимися глазами проговорила:
— Молодец Южаночка! Вот ведь как остроумно окрестила Мильку! Люблю за это! Молодчина! И я такая же! Познакомимся же: меня зовут Даня Верховская, а прозвали меня все эти, — тут курносенькая девочка бесцеремонно ткнула пальцем в подруг, — Щучкой. Зубы у меня видишь ли как у щуки, ну вот щучка и готова. У нас это просто делается, в один миг!
— А меня прозвали Цаплей. Моя фамилия Цаплина, а зовут Зоя!
И миловидная, синеглазая, белокурая девочка, только что громко восторгавшаяся наружностью Ины выступила вперед.
— А я Гаврик! — Шалунья Гаврик, честь имею представиться! — И откуда-то вынырнула необычайно живая, подвижная девчурка лет одиннадцати с бойким, задорным видом, с насмешливыми синими глазами и коротко остриженной под гребенку, как у мальчика, головой.
— Я — Жемчуженка!
— Я — Николаева!
— Савельева!
— Ланская!
И целый град имен, прозвищ и фамилий посыпался на Ину.
Девочки теснились к новенькой, перебивая друг друга, засыпали ее вопросами, бесцеремонно целовали ее и пожимали ей руки, сразу поддаваясь тому неизбежному очарованию, которым обладал этот прелестный ребенок. Одна только Фальк держалась в стороне. Ее худое, бледное, подслеповато-золотушное лицо хранило на себе печать презрения и надменности. Неприятная гримаса то и дело морщила его. Тонкие губы Лины улыбались недобро и неприветно.
— Надулась наша мышь на крупу! — поймав один из ее недоброжелательных взглядов, проговорила Гаврик и наморщила свой хорошенький носик.
И тотчас же обращаясь к Ине проговорила шепотом, но так что и Лина и все другие могли ее услышать:
— Ты, Южаночка, остерегайся этой Линки. Она племянница крысы и то и дело к ней с доносами шлепает! Племянница достойная тетушки… Кто из них лучше: Милька — крыса или Фискалка — Фальк, ей-Богу уж и не…
Но Гаврик не суждено было докончить фразы. Чьи-то легкие крадущиеся шаги послышались в коридоре. Девочки как стая испуганных птиц шарахнулись в стороны, и не прошло и трех секунд, как они уже лежали в своих постелях, точно и не оставляли их с той минуты, как ложились спать. |