Затрещав, потолочные перекрытия вблизи выхода из приемной стали рушиться, заставив Олега прекратить созерцание бушующего на улице рукотворного апокалипсиса и сосредоточиться на более актуальных проблемах. Дождь из кусков штукатурки и мелких камешков, пробарабанивших по голове и плечам боевого мага, он проигнорировал. Несколько крупных обломков отвел от себя и своих знакомых при помощи телекинеза, силой мысли толкнув их в нужную сторону. Ударившая об пол балка до него банально не достала, а от съехавшего по ней журнального столика, даже сейчас заваленного бумажными папками из которых словно мачта корабля возвышался полуметровой высоты кактус с парой маленьких белых цветков на боку, ушел изящным пируэтом. И даже растущую из крупного коричневого горшка колючку успел перехватить руками, не выпуская топоров, а иначе бы та врезалась прямо в голову стоящего рядом шамана.

– Спасибо, – немного нервно поблагодарил специалист по общению с духами и животными, нервно косясь на сантиметровой длины шипы, почти коснувшиеся его носа. Росшее из тяжелого каменного горшка растение может и не имело в предках магических мутантов, но менее грозным от того не становилось и вполне могло бы, при необходимости, использоваться в качестве холодного оружия, пусть даже и обладающего повышенной хрупкостью. – Есть мысли, что нам делать?

– Стоять и не дергаться, – ответил чародей, отходя подальше от постепенно расширяющегося пролома, через который сыпались столы, стулья, канцелярские принадлежности и заполненные бумажными папками шкафы. Видимо наверху располагался не то архив, не то картотека какая-то. Интуиция оракула-самоучки настойчиво отговаривала его от того, чтобы попытаться сунуться в бушующее снаружи здания двухцветное пламя или хотя бы пулей пролететь над ним, понадеявшись на защитные свойства брони, и своему чувству опасности Олег привык доверять. – Дворец укутан защитными чарами по самое не балуйся, но все равно почти разваливается на части, а значит в том хаосе, который бушует снаружи, даже я не факт, что дольше пары секунд продержусь.

Дредноут окутался паутиной разрядов всех цветов радуги, а после его орудийные башни развалились на части, напоследок исторгнув из себя множество пылавших яростным темно-фиолетовым светом пузырей, одними отсветами неприятно обжигавших кожу. Олег очень хотел бы ошибаться, но кажется это был удар высшей магией из тех, которые с одного попадания сносят всякие разные капитальные сооружения вроде пограничных крепостей и испаряют попавшие под чары подобной мощи летучие корабли вроде его эрзац-крейсера. На пути вражеской атаки соткалось сразу два каких-то барьера, однако они смогли в лучшем случае чуть её ослабить, да выиграть лишнюю долю секунды. Дворец застонал как живое существо и, кажется, частично аннигилировался. Или просто верхние этажи решили очень быстро съехать с нижних и улететь в неизвестном направлении. Во всяком случае, когда машинально вжавший голову в плечи Олег поднял голову, то увидел ясное голубое небо…И опускающуюся едва ли не ему на лицо белокурую синеглазую девушку с большими сияющими белыми крыльями, в ультра-коротком просвечивающем светлом платьице, над головой которой пылал золотой нимб. Без белья и с очень тщательной депиляцией абсолютно всех возможных волос, растущих ниже пояса.

– Куда ты пялишься, извращенец?! – Зависшее в паре сантиметров над полом прекрасное видение с размаху отвесило чародею пощечину, заставившую его развернуться на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси и едва не свалившую с ног. Глаза чародея, по-прежнему сжимающего в руках боевые топоры и горшок с кактусом, сошлись в кучу, однако он все же сумел понять, что представшая перед ним особа является не ангелом, сброшенным с небес за неуместный выбор одежды и даже не эротической галлюцинацией, а всего лишь несостоявшейся посетительницей объявленного императором маскарада. Крылья крепились не к спине, а к одежде, да и скрывающая лицо фарфоровая маска без прорезей для глаз и рта, на которой было талантливо нарисовано улыбающееся женское лицо, буквально дышащее чистотой и каким-то неземным светом, изрядно намекала.