Арчил молчал, глядя куда-то сквозь Виктора, видимо, пытаясь представить нарисованную последним картину своего возможного будущего.

– Отвечай, Арчил. Я не люблю долго ждать. Тряхните-ка его там.

– Не надо. – Камахидзе поднял стянутые пластиковым хомутом руки. – Есть еще варианты?

– Вот это уже разговор. Только сначала ответь на мой вопрос.

– Да. Это справедливо, – выдавил из себя Арчил.

– Надеюсь, ты так действительно думаешь. – Виктор подлил в бокал коньяку и расслабленно отвалился на спинку кресла. – Только смотри, тебе не удастся потянуть время или обмануть меня. На слово я тебе не поверю, поэтому все наши дела должны быть закончены здесь и сейчас. У нас осталось двадцать минут.

– Что ты хочешь?

– Не я, а наш друг. Когда он приходит в сознание, он, наверно, хочет, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Ты должен оплатить ему ущерб и лечение по самому высокому стандарту. Десяти миллионов евро должно хватить.

– Я не смогу найти такие деньги за двадцать минут. Да и это многовато.

– Мы не на базаре, Арчил. Десять сейчас, а еще попытаешься торговаться, будет двадцать. Я просто хочу быть справедливым. А насчет денег не беспокойся. Твой бухгалтер здесь, он тебе поможет их найти. У него и компьютер с собой, и вай-фай найдется. Ну а чтобы было не скучно, мы тебе можем привести сынулю. Он тоже здесь. У него, похоже, ломка начинается, так что будет весело, пока он совсем не откинется. Он, кстати, тут нам напел с три короба. Себе на десятку и всем дилерам, с которыми он пересекался. Мы это все на видео засняли, так что если не менты, то его бывшие кореша заинтересуются. Яблочко от яблоньки не далеко падает. Я тут пока рыл на тебя материалец, много интересного узнал. Оказывается, ты с девяносто восьмого года на подсосе у ФСБ. Поэтому тебя и не тронули. Скольких ты тогда сдал? И еще положил кое-кого по заказу. С такой характеристикой тебе долго не прожить. Ведь половина из твоих крестников еще живы.

– Хорошо, давайте бухгалтера. Я переведу, только…

– Без только. Просто переведешь и поедешь домой. Правда, ненадолго. Я сказал о компенсации и лечении. Но ты еще должен быть наказан. Даю тебе неделю на сворачивание дел и сборы. Потом все материалы о твоей подпольной работе и видео с твоим отпрыском пойдут по назначению. Уедешь, успеешь спрятаться – значит повезло. А на нет и суда нет.

– Но ты же обещал…

– Я ничего тебе не обещал. Тем более первый вариант еще в силе. Ты говоришь «нет», и завтра тебя отсюда везут в травму, а твоего сыночка в КПЗ. Деньги для моего друга я и без тебя выкручу. Тебе лучше знать, как это делается. Второй вариант более человечный, щадящий, так сказать. Можно просто представить себе картинку, вместо того чтобы участвовать в ней в качестве главного персонажа. Да и мне хлопот меньше. Я ведь не мясник, хотя грязной работы никогда не чурался. Давайте сюда этого зассанца-бухгалтера!

В принципе, ничего странного в сердечной недостаточности нет, тем более что человек пережил тяжелый стресс. Не стоило на этом заострять внимание, если бы не разговор с Виктором, произошедший на следующий день.

– А что, если этот крокодил захочет отомстить? – спросил его тогда Алексей. – Нас он вряд ли найдет, а вот Деда и его семью запросто.

– Не беспокойся, – ответил Виктор с показавшимся притворным безразличием.