— Мне страшно, Катишь, — шепчу я, поджимая под себя ноги и глядя в окно широко расширенными зрачками.

Катишь только что прочла мне о том, как маленький Рене пек в камин каштаны, когда призрак отца предстал перед ним. Я знаю этот рассказ от слова до слова и каждый раз волнуюсь и дрожу на том месте его, где появляется призрак.

— На сегодня довольно, Лидюша! — говорить Катишь. — Видишь, до чего дочиталась ты. Совсем нервушка стала… А бояться нечего. Мы сейчас уляжемся с тобой спать и не заметим, как подойдут наши.

— А ты не раскаиваешься, что осталась со мною? — спрашиваю я, ласкаясь к Катишь, в то время как сердце мое сжимается болью раскаяния оттого, что я лишила удовольствия моего милого друга.

Я всегда говорю ей без свидетелей «ты». Это ее желание.

— Милая моя девчурочка! — отвечает Катишь, — да разве может мне пустое бальное верчение по залу заменить тебя? — и она крепко-прекрепко меня целует.

Счастливые и довольные друг другом мы отправляемся в «детскую».

В нашей уютной комнатке перед образом Спасителя тихо мерцает лампада, и это придает ей еще более уютный вид. Только в окошко назойливо лезет та же черная мгла.

Я быстро спускаю шторы на окне, к великому удивлению Катишь, потому что мы никогда не делали этого раньше, так как окно нашей комнаты выходит в самую глухую часть парка, где никто никогда не бывает. Потом я раздеваюсь и, прежде чем Катишь успела остановить меня, юркнула в ее постель.

— Катишь, позволь мне остаться у тебя… Мне что-то страшно сегодня! — говорю я умоляющим тоном.

У нее не хватает духа прогнать меня в мою кроватку, и я устраиваюсь подле нее. Лампадка чуть мерцает теперь у иконы. Вот-вот она потухнет сейчас. Что-то тяжелое душит меня… Смутный страх закрался во все затаенные уголки моей души…

Воспоминание о ночных ворах, забравшихся на соседнюю дачу, не дает мне покоя. Я долго ворочаюсь на своем месте. Катишь уже спит. А я думаю… думаю… думаю… о том думаю, чтобы скорей прошла эта черная мглистая осенняя ночь и чтобы наши вернулись скорее… С этой последней мыслью я не заметила, как уснула тяжелым, кошмарным сном…

ГЛАВА VI

Воры

Странный шорох привлек мое внимание, когда я внезапно проснулась и села на постели. Точно кто-то ходил по гостиной, мягко шлепая босыми ногами.

— Катишь, ты слышишь? — прошептала я, в то время как холодные капли пота выступили у меня на лбу.

Катишь не спала тоже и чутко прислушивалась, как и я.

— Кто-то ходит в гостиной, — проговорила она, хватая мою руку похолодевшей рукой.

— Катишь! Это «они»? — проговорила я, давясь каждым словом. При этом я почувствовала, что волосы зашевелились у меня на голове.

— Это воры! — скорее угадала, нежели услыхала я трепещущий голос моей наставницы.

Шаги начали приближаться. Вот они раздаются уже значительно ближе… по коридору… остановились у самых дверей… Не обменявшись ни словом, мы обе, как по команде, откинулись на подушки, точно сговорившись притвориться спящими.

Из-под прижмуренных век я видела, как распахнулась дверь и как два рослых чернобородых оборванца крадущимися шагами скользнули в комнату. У одного из них в руках был большой нож, у другого отмычка. Вооруженный ножом в два шага перешагнул пространство от двери до нашей кровати.