– Разумеется!

– Вот они и выложили. Среди прочих. И если верить написанному, то большая часть этих людей попала бы под суд в любой цивилизованной стране. За взятки, хищения, рэкет… словом, лет на двадцать хватило бы каждому. Так что назвать их невинными жертвами… вы явно поторопились. Это не значит, что я оправдываю Волина – он нарушил закон! Но понять его – вполне могу.

– Господин Дорфмайер! Леон Рогге – газета «Сан». Вы видели Имперца близко?

– Ближе, чем вас. За плечо мог потрогать при желании.

– Не потрогали?

– Человека, державшего в руках взведенную гранату?

– Вы же профессионал!

– Но не самоубийца.

Сконфуженный журналист опускается на свое место. А майор спокойно смотрит в зал. Он совершенно невозмутим, скучающим взором скользит по лицам пишущей и снимающей братии.

– Джек Фоггерти – «Таймс»! – новый неугомонный. – Ваше мнение, господин Дорфмайер, – Имперец жив?

– Полагаю, что да. Он жив. Среди убитых его не было.

– Он пришел, чтобы освободить своего бывшего командира?

Ого! А паренек-то неплохо информирован! Про это особо не распространялись.

– Да, – майор с уважением посмотрел на пронырливого парня. – Это так. Генерал Шамов ранее был его командиром. И Волин не мог оставить его в беде.

– Где сейчас генерал?

– В военном санатории, он был контужен во время боя.

– Он не арестован?!

– Насколько я знаю, нет. Он был похищен коррумпированными офицерами уголовной полиции. Майор Волин его освободил и дал возможность уйти. Генерал был очень слаб и плохо помнит обстоятельства происшедшего. В данном эпизоде он проходит как свидетель и, отчасти, как потерпевший.

– Вы разговаривали с ним?

– В каком качестве? Нет, я не видел генерала.

– А как же получилось, что солдаты корпуса оказались там так быстро? С момента атаки Имперца прошло менее минуты!

– По просьбе руководства полиции города мы обеспечивали силовое прикрытие их сотрудников.

– Тех, что похитили генерала?!

– Тех, которые шли по следу похитителей.

– И где же они?!

– Вопрос не ко мне. Спрашивайте у местной полиции.

Руководитель пресс-службы корпуса, увидев, что вопросы пошли какие-то совсем странные, привстал и объявил об окончании пресс-конференции.

Но с места вскочил еще один журналист.

– Ганс Фош, «Франкфуртер альгемайне цайтунг»! Господин майор, как вы оцениваете Имперца? Как солдата, я имею в виду?

Уже уходящий Дорфмайер оборачивается. Крепкий невозмутимый мужик, он выглядит чужим на фоне разномастно одетой толпы крикливых журналистов. Словно танк в окружении раскрашенных в разные цвета легковушек.

– Я хотел бы иметь в своем подразделении таких бойцов…

Да, это он мощно задвинул! Нормальный дядька, он еще тогда на меня впечатление произвел. Но! Сие есть знак неприятный. Свидетельствующий о том, что в руководстве корпуса появились люди думающие. Ибо поверить в то, что майор вот так вот, по-рыцарски прямо, высказал свое мнение, ни с кем его не согласовав предварительно, могу лишь с большим трудом… Нет, такая возможность, в принципе, есть. И сказануть он все это мог совершенно от души. Не слишком большая возможность, но все бывает.

Хотя лично я склонен считать, что некоторые люди в корпусе взялись-таки за ум.