Путешествие на борту «Кристины» будет восхитительным и безмятежным. И не только потому, что «Кристина» — самое роскошное круизное судно в мире (длина корпуса — восемьдесят восемь метров, экипаж — шестьдесят человек, включая оркестр): ее владелец — один из самых живых и энергичных людей, каких она когда-либо встречала. Все здесь приводит ее в восторг: балы, красные розы и розовые гладиолусы, роскошь во всем, вплоть до мелочей. На борту имеется кабинет врача, салон красоты, кинозал, сорок два телефона, массажистка и две парикмахерши. Но главное, главное, на борту находится Ари.

«Онассис производил неизгладимое впечатление, — рассказывает один из его гостей. — Необычайно любезный (но не церемонный), прекрасно во всем разбиравшийся, он был в курсе всех мировых событий. При своих блестящих способностях он был еще и очень привлекателен. Отнюдь не красавец, но чрезвычайно обаятельный мужчина, умевший найти подход к любой женщине». Каждый вечер Джеки уединяется у себя в каюте, чтобы написать письмо любимому мужу. Они регулярно звонят друг другу. Почему Джеки вдруг стала такой сентиментальной? Чувствует себя в опасности? Всегда подозрительно, если женщина уверяет в своей любви, находясь вдали от любимого. Часто за этими пылкими признаниями скрывается какая-то тайна, смутное беспокойство или тоска. Так ведут себя, когда хотят успокоить кого-то — или самое себя. Когда хотят предотвратить надвигающуюся опасность…

Джеки очарована гостеприимным хозяином. Она жадно слушает рассказы Ари о его жизни, о молодых годах, когда он работал в Аргентине телефонистом за пятьдесят сантимов в час, о том, как он занялся торговлей табаком — и нажил миллионы, о том, как он открыл в себе призвание к морским торговым перевозкам, о женитьбе на дочери богатого греческого судовладельца, о долгом подъеме по социальной лестнице. Он вспоминает бабушку с ее восточной мудростью. Они беседуют наедине, на задней палубе яхты, глядя на падающие звезды. Она тоже рассказывает ему о себе, доверяет свои секреты. Он всегда готов ее выслушать. С этим мужчиной гораздо старше ее она чувствует себя защищенной. Ее всегда больше привлекали мужчины, не наделенные внешней красотой. Ари чем-то похож на пирата, на хитрого флибустьера, который много лет бороздил моря под флагами всех стран мира. Он удивляет ее, смешит, осыпает драгоценностями, подарками, оказывает всевозможные знаки внимания. Любая ее прихоть немедленно исполняется. И она снова становится маленькой девочкой, которая бегала по этажам нью-йоркских магазинов, в то время как отец ждал ее у кассы и подписывал чек на любую вещь, какую ей вздумалось купить. Здесь она далеко от удушающей атмосферы Вашингтона, от брюзгливых комментариев, которыми сопровождается каждый ее поступок; здесь она дышит полной грудью, забывает о недавнем горе, наслаждается свободой. Джеки так счастлива, что ей нет дела до нападок американских газетчиков, глубоко возмущенных тем, что она выглядит беззаботной и счастливой. Фотография, на которой она стоит в бикини на палубе «Кристины», появилась во всех газетах на первой полосе. «Прилично ли женщине, носящей траур, вести себя подобным образом?» — вопрошает автор редакционной статьи в «Бостон Глоб». Один конгрессмен на заседании Палаты заявляет, что Джеки проявила «безрассудство и бестактность, воспользовавшись гостеприимством и щедростью человека, который приводит в возмущение общественное мнение Америки». А ей все равно. Она наслаждается роскошью, объедается черной икрой, перебирает бриллианты, танцует. Забывает пережитое. И возвращается в Вашингтон в таком чудесном настроении, что даже соглашается сопровождать Джона во время официального визита в Техас, намеченного на ноябрь.