Сейчас в этом помещении отсутствовала только одна вещь, и Гидеон хорошо знал, что она раньше собой представляла — трехмерная модель Баобаба и окружавшего его океанского дна. Прежде эта модель занимала значительную часть пространства в центральной секции общей лаборатории. Теперь же эта зона пустовала, впрочем, как и другие рабочие места, связанные с этим проектом.

— Доктор Кру? — обратился к нему мужчина в деловом костюме, вырвав его из раздумий. — Вас ждут наверху. Пожалуйста, следуйте за мной.

Гидеон прошел за мужчиной к ближайшему лифту, и они поднялись на шестой этаж. Незнакомец сопроводил его через хитросплетение белых коридоров, стены которых были пронизаны множеством дверей без маркировки, затем открыл одну из них и жестом пригласил своего спутника войти внутрь.

Гидеон оказался в большом пространстве с высокими потолками, в котором раньше не бывал — оно было похоже на лекционную аудиторию с дюжиной изогнутых рядов сидений, простиравшихся от стены до стены, как в греческом амфитеатре, а перед ними располагалась низкая сцена. Небольшие мансардные окна в потолке позволяли увидеть кусочки голубого декабрьского неба. За кафедрой располагалась длинная стена, заставленная электронным и механическим оборудованием, прикрытым панелями из тонированного стекла. На столе, что стоял на сцене, высилась большой макет.

Провожатый закрыл за собой дверь, и Гидеон в одиночку зашагал по проходу. На стульях в обширном зале, рассчитанном на две сотни посадочных мест, небольшой группой сидели несколько знакомых ему лиц: Мануэль Гарза, Розмари Вонг — помощница эхолога и специалист по морской акустике — и Сэм Макферлейн. Макферлейн сидел в первом ряду, вытянув перед собой ноги. Увидев Гидеона, он приветствовал его немного рассеянным взмахом руки.

Разумеется, Гидеон уже не раз видел всех этих людей, но поодиночке и мимоходом, когда они проходили курс лечения полученных во время взрыва ран, а также на различных разборах произошедшего. Но сегодня был первый раз, когда после драмы, развернувшейся в океане, он видел их всех вместе. Они — и еще несколько человек — составляли собой группу тех немногих людей с «Батавии», кому удалось выжить.

Усевшись во втором ряду рядом с Розмари, Гидеон стал внимательно разглядывать инсталляцию, возвышавшуюся на сцене. Оказалось, что это был другой макет того же участка морского дна: места затопления «Ролваага» и произрастания Баобаба. Тем не менее, эта модель была совсем не похожа на исходную. Здесь, вместо ужасающего растительного гиганта, пустившего корни в морское дно, в рельефе зияла огромная дыра, словно какой-то гигант пробил своим массивным кулаком подводную твердь. Это напомнило Гидеону рассказ Макферлейна о необычном метеорите из Аклавика, который оставил после себя большой кратер. Хотя этот кратер действительно был неимоверно огромным.

Дверь в лекционную аудиторию открылась, и на пороге появился Глинн. Он медленно прошествовал вдоль стены электроники, вышел на сцену и повернулся лицом к небольшой группе собравшихся.

— Спасибо всем, что пришли, — чуть склонив голову, сказал он. — Я подумал, что было бы уместно официально завершить эту миссию кратким обсуждением с теми из вас, кто был ответственен за успех операции, — он шагнул вперед и махнул рукой на модель.