-Любимая моя, пожалуйста, я …я даже не знаю, что сделать, чтобы ты простила меня,— я встала с дивана, потому что он попытался взять меня за руку.

 -Знаешь, у каждого человека внутри существует предел, который зовётся гранью. Грань чувств. Грань слёз. Грань ненависти. Грань боли. Грань лжи и грань терпения. Поэтому люди терпят так долго, но когда, достигнут предел всего, то больше ничего не ощущается, кроме пустоты. И тогда люди просто разворачиваются и уходят, потому что больше нечего терять, больше не для чего жить и двигаться, они прощаются с тем человеком, который довёл их до этой грани. И ты для меня стал им, ты стал человеком, который убил меня без сожаления, без оружия,— я прикрыла глаза и помотала головой.

 Мне больше нечего было ему сказать, меня не трогало его выражение лица, боль исказившее красивый облик, ни слеза, которая капнула из его глаз. Я дошла до своей грани, а выше уже некуда.

 -Я умоляю тебя, Лана,— Даниель подошёл и опустился передо мной на колени.— Умоляю тебя, любимая, поверь мне. Я не смогу без тебя, я сам себе противен, я дам тебе все что хочешь, все что могу. Но будь со мной, прости меня за все, отпусти все.

 Слеза, капнувшая из моих глаз, была прощанием с тем человеком, который заставил меня узнать, что такое счастье и узнать, что такое смерть.

Глава 73.

Я развернулась и как в тумане вышла в холл, подхватила свою сумку и оказалась на улице.

 Я не помню, как поймала такси, не помню, как вошла в комнату в общежитии и оглядела её. Я живу во лжи, она вокруг меня, она это я.

 Устала. Морально я выпита досуха Даниелем. Устала от обмана и боли. Устала от правды и тяжести на душе. Устала быть сильной. Хочется быть необходимой, нужной. А я, никому не нужна, потому что моя жизнь резко оборвалась. Слёзы высохли, тело натянулось от грубого и жестокого признания. И я ведь искренне понимала его мотивы, и я бы также поступила. Но простить никогда. Казалось, что мой мир стал маленьким, крошечным, и он был не вокруг меня, а где-то внутри. Сердце спокойно и ровно билось, пока я глядя на своё отражение в зеркале и снимала проклятые украшения.

 Мне нужны силы, мне нужна энергия, мне нужна поддержка, мне нужен покой. Сейчас, я безумно желаю исчезнуть, умереть и забыться. А разве я не есть сама смерть? Из-за меня покончила с жизнью мать Даниеля, из-за меня все началось и на мне должно окончиться.

 Рука инстинктивно нашла телефон и набрала номер, потом снова и снова, пока мне не ответили.

 -Алана? — сонно произнёс родной голос.

 -Привет, Алекс,— прошептала я.

 -Девочка, что случилось? — нежно спросил он.

 -Алекс,— я не смогла сдержать слёз и зарыдала.

 -Не плачь, ну что ты. Если ты из-за того, что я сделал, я …не знаю, как это пришло мне в голову, я…,— судорожно говорил он.

 -Нет, Алекс. Я не виню тебя, я забыла это. Ты мне нужен, мне больше не с кем поговорить. Ты единственный, кто был со мной честен,— проплакала я.

 -Даниель? Он опять что-то сделал? — напряжённо спросил он.

 -Да, в этот раз он превзошёл себя,— всхлипнула я.

 -Отец запретил мне возвращаться, но я постараюсь как-нибудь вырваться,— быстро сказал он.

 -Нет, мне никто ничего не запрещал. Можно приеду я? — идея пришла внезапно.

 -Да, да, конечно. Но как же твоя учёба? — встревоженно произнёс Алекс.