– Тень дерьма больной собаки!!! – по-чеченски выругался Ахмат, шарахнул об пол рацию и начал торопливо набирать номер на стационарном телефоне.

«Ну не-е-ет, голубчик! Подмогу ты не позовешь!..» Пинком вышибив дверь, я выпустил длинную очередь впритирку с его головой.

– Шайтан! – выхаркнул Назарбеков, падая на ковер. «Узи» он позабыл на столе, чем я не преминул воспользоваться – поставил «флажок» на одиночный огонь и тремя точными выстрелами безнадежно испортил израильскую «игрушку». А четвертым – разбил телефонный аппарат. Затем выщелкнул опустевший «магазин», хотел вставить новый, но… не сумел. С бешеным рыком Ахмат опрокинул на меня массивный стол (я едва успел отскочить в сторону). Сорвал со стены горскую саблю и, зверски щерясь, рубанул меня по темени. Перехватив автомат обеими руками, я заблокировал смертоносный клинок. Ударом ступни в грудь отбросил злодея назад, поднял резное кресло и с силой бросил в него. Удар пришелся в грудь и частично в нижнюю часть лица. Назарбеков пошатнулся, глаза у него затуманились, из рассеченных губ потекла кровь. Однако саблю он не выпустил и, продолжая сжимать ее в руке, выбежал в коридор.

– Блин! – ругнулся я, оставил надрубленный «АКМБ», выхватил ПСС и пустился вдогонку. К счастью, оглушенный Ахмат не смог далеко удрать. На полпути он споткнулся и, когда я появился в коридоре, как раз поднимался на ноги.

П-ф-ф… П-ф-ф… – Двумя прицельными выстрелами я «пощекотал» ему уши (хорошо давит на психику. – Д.К.)… Стремительно сорвал дистанцию. Низким присядом ушел от нового удара (сбоку по шее). Перехватил руку с саблей, нажатием на болевую точку заставил чеченца выронить оружие, двинул ему коленом в пах и в завершение провел удушающий прием из положения стоя. Назарбеков протяжно засипел, передернулся и потерял сознание.

– Силен, зараза, – проворчал я, уложил бесчувственное тело на пол (лицом вниз), завернул ему руки за спину и защелкнул на кистях самозатягивающиеся «браслеты». Потом вынул из кармана моток скотча. «Спеленал» Ахмату ноги в щиколотках, заклеил рот и по прибору связи вызвал напарника.

– На приеме, – мгновенно отреагировал Середа.

– Клиент упакован. Мы на третьем этаже. Идем к тебе, – сверившись со схемой, сообщил я.

– Дойдешь до верхушки лестницы, назовись по имени, – попросил Игорь. – А то мало ли…

– Пришлось еще кого-то грохнуть?

– Сам увидишь, – полковник нажал «отбой»…

В известном читателю «черном» холле прибавилось тел. Правда – не мертвых. У подножия лестницы лежали друг на дружке три безоружных мужика: два довольно хлипких на вид, третий – жирный, с огромным брюхом. По закону подлости он очутился сверху импровизированного штабеля, придавив своей массой худых товарищей по несчастью.

– Прислуга. Опасности не представляли. Стрелял иголками, издали, – пояснил Середа и окинул критическим взором Ахмата у меня на плече. – Так вот ты каков, пятнистый олень!!!

– Скорее гиена, – дернул щекой я. – Сваливаем в темпе. Я несу, ты прикрываешь… на всякий пожарный.

Быстрым шагом мы вышли из дома. Снаружи бушевала летняя гроза. Орудийными залпами грохотал гром. Ярко сверкали молнии. В воздухе пахло озоном. С неба лило как из ведра. «Отлично! Следов не останется!»… Миновав задний двор с усыпленными засадниками, мы отодвинули засов на потайной дверце.