– А другой сын? – спросил Ханс.

В один миг Фея-крёстная поникла и опустила взгляд.

– Его зовут Ллойд. Он младше Джона и… сильно от него отличается.

– Ясно, – сказал Ханс. Очевидно, он коснулся больной темы.

– Простите, – вздохнула Фея-крёстная. – Я не могу больше скрывать, как меня это расстраивает. Я всю жизнь помогала людям найти путь к счастью, но, что бы я ни делала, отыскать его для собственного сына не могу.

– Я так понимаю, у него сейчас трудный возраст? – Ханс не хотел совать нос не в своё дело, но он никогда ещё не видел Фею-крёстную такой растерянной.

– Да… Хотя не думаю, что у него это пройдёт.

Заговорив о сыне, Фея-крёстная уже не могла молчать, а Хансу хотелось узнать больше. Он положил руку ей на плечо, и она начала рассказ.

– Должно быть, ужасно говорить так о собственном ребёнке, но, когда умер мой муж, в Ллойде словно что-то надломилось. Будто вся радость, что в нём была, умерла вместе с отцом. В последний раз я видела его улыбку в раннем детстве. Ему нравится проводить время в одиночестве, и он терпеть не может общаться с другими ребятами. Он почти не разговаривает, а если и говорит, то от силы пару слов. И он совсем не похож на Джона. Я вижу, что он несчастен, и боюсь, что он будет таким до конца жизни.

По щеке Феи-крёстной скатилась слезинка. Она достала платок из складок мантии и промокнула глаза.

– Есть же что-то, что ему по душе, – сказал Ханс. – Он чем-то увлекается?

Фея-крёстная задумалась.

– Чтением. Он постоянно читает, причём больше предпочитает книги вашего мира. Это единственное занятие, которое ему по вкусу, но я не до конца уверена, что оно приносит ему радость.

Ханс обдумал её слова. Ему всегда хорошо удавалось придумывать интересные развлечения для детей, а не решать их заботы. Он мысленно поставил себя на место Ллойда и попытался представить, что может его порадовать.

– Полагаю, только чтения ему мало, – сказал он, просияв. – Если его интересуют книги, можно расширить его увлечение.

– Что вы имеете в виду?

– Когда я был начинающим писателем, датский король отправил меня в странствие по Европе. Я путешествовал по Скандинавскому полуострову, проехал всю Италию и Швейцарию, побывал в Англии и вернулся домой. Я был несказанно рад увидеть своими глазами края, о которых прежде лишь читал в книгах. Но слова не описывают должным образом те чудеса, что я повидал. У меня на всю жизнь остались тёплые воспоминания о том путешествии.

Фея-крёстная не поняла, о чём он говорит.

– Джон тоже любит этот мир, а Ллойд наотрез отказывается выходить из своей комнаты, хоть я и зову его с собой.

Ханс поднял вверх указательный палец.

– Тогда попробуйте взять его туда, где ему точно понравится. Что, если отправиться с ним в мир одной из его книг? Быть может, ему не столь интересно читать об этом, а вот побывать там – совсем другое дело. Вот увидите, он снова начнёт улыбаться.

Фея-крёстная смотрела на море, будто ответ на давно терзавший её вопрос причалил к пристани, как корабль.

– Но подвластна ли мне такая магия? – задумчиво пробормотала она. – Я могу перемещаться между существующими мирами, а как создать то, чего нет? Как вдохнуть жизнь в слова?

Ханс посмотрел по сторонам, чтобы проверить, не услышит ли его кто-нибудь.

– Быть может, вам и не нужно ничего создавать. Что, если каждое существующее произведение – это мир, куда можно попасть? Возможно, вам суждено найти путь не только к счастью.

Предположение было таким заманчивым и волнующим, что Фея-крёстная даже немного испугалась, что оно сулит.