— Скорее на них, — кивнул я на толпу бритых ксенолюбов, с полными карманами денег разбегающихся из горящей лавки ростовщика.

Разглядев наш грузовик стандартной военной модели, они стали выкрикивать ругательства. В нашу сторону полетели бутылки и прочие импровизированные снаряды.

— Лустиг, залп поверх голов! — приказал я.

Потрескивание лазерных сполохов заставило смутьянов вздрогнуть и разбежаться, стоило Юргену надавить на газ.

— Вы весьма сдержанны, — заметила Кастин.

Я пожал плечами. Честно говоря, мне лично было наплевать, даже если бы солдаты перебили всех смутьянов, но я хотел произвести хорошее впечатление на наших маленьких синеньких пассажиров, да и собственную репутацию всегда стоило принимать во внимание.

Мы покинули территорию губернаторского дворца. Отряд Лустига снова разделился на две команды, по пять с каждого борта, тау в центре между ними. Не самая лучшая защита, но это все, что мы могли предпринять в сложившихся обстоятельствах, и я надеялся на достаточность наших усилий.

— Удачи, комиссар.

Я крепко пожал протянутую руку, с благодарностью подумав о своих аугметических пальцах, которые, в отличие от моих поджилок, не тряслись. По серьезному тону Донали я понял, что он сказал это не просто так, а будучи уверенным, что удача нам понадобится.

— Нас хранит Император.- Я произнес это, постаравшись наполнить свой голос благочестием.

Теперь, в коробке из металла и стекла, я почувствовал себя в относительной безопасности. От огня противника меня прикрывали с одной стороны Кастин, с другой — Юрген. Император, как я не раз имел возможность убедиться, лучше защищает тех, кто сам предпринимает все возможные меры предосторожности. Донали стоял и смотрел нам вслед — его силуэт чернел на фоне пожара, затем отвернулся и зашагал обратно к горящему зданию.

К некоторому своему удивлению, я осознал, что желаю ему пережить эту ночь. Обычно я не слишком забочусь о дипломатах, но он показался мне достойным их представителем и, кажется, постарался уберечь меня от пули — если мыслить общими категориями. Но даже если он предотвратит войну, мне это мало поможет, если какой-нибудь бунтовщик-ксенофил сегодня вечером размозжит мне череп тротуарной плиткой. Поэтому, пробираясь через неспокойный город, я оставался начеку.

— Здесь налево. — Кастин направляла Юргена, справляясь с тактической сетью и стараясь обогнуть места основных стычек.

Мы миновали несколько уличных потасовок, но самые ожесточенные стычки, кажется, остались в стороне.

— Пока все идет нормально, — сказал я, в очередной раз подразнив судьбу, и она, естественно, тут же нас угостила.

Мы вывернули из переулка на один из тех широких проспектов, которые так подстегнули мое беспокойство по пути из космопорта в город, и я увидел через лобовое стекло силуэты впереди. На проезжую часть были выставлены металлические бочки, составляя основу импровизированной баррикады, в некоторых из них горел огонь.

— Застава, — подметил очевидное Юрген и кинул на меня взгляд в ожидании приказов.

— Сбавь скорость, — сказал я, оценивая ситуацию.- Не стоит без толку вызывать огонь на себя.

Очерченные огнем силуэты медленно приближались, держа лазерные ружья параллельно земле. Я прищурился, стараясь понять, кто это. Hа них была простая форма, цвет которой я не мог различить на фоне желтых отсветов, но как будто серая или синяя, с выделяющейся на ней более темным цветом легкой броней.

— СПО,- подтвердила Кастин, прислушавшаяся на мгновение к тактической сети. — Лоялисты, поддерживающие арбитров.

— Ну и слава Императору, — сказал я и вызвал Лустига по воксу. — Эти настроены дружественно. Или кажутся таковыми.

— Понял. — Голос сержанта был спокоен, но в нем чувствовалась настороженность, и я был уверен, что солдаты готовы стрелять в случае, если мы ошибаемся.