Игорь Мерцалов. За несколько стаканов крови
И почему, скажите, пришла вам в голову такая фантазия, будто вы поняли эту книгу? Не так-то просто ее понять, читая по-вашему. Вы аллегории разгадали? Язык эзопов расшифровали? Поулыбались над иносказаниями? Ну, ежели, по-вашему, это и значит прочитать книгу, так ничего вы не поняли.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Однажды на цивилизованном западе
Глава 1 ХОРОШИЙ, ГОЛОДНЫЙ, ЗЛОЙ
— Чего изволите, господин упырь? — прохладно осведомилась подавальщица. Кабак был затянут дымом трубок и самокруток, и от голода мутилось в глазах, так что внушительная фигура подавальщицы казалась черной скалой, вынырнувшей из тумана прямо по курсу. Персефоний с трудом отвел взгляд от жилки на ее шее и ответил: — Бифштекс с кровью. И вина. — Вина нет, водка есть. Будете? — Буду, — кивнул упырь. — С кровью, значится? — неодобрительно переспросила подавальщица и растворилась в тумане. Несколько минут спустя она появилась вновь и поставила перед упырем заказанное блюдо. Он сглотнул и спросил: — Послушайте, разве вы не можете просто нацедить мне стакан крови? Наверное, в его голосе против воли слишком явственно прозвучали просительные нотки. — Лицензии не имеем, — отрезала подавальщица. — Мало кто имеет, но во всех кабаках так делают. — Ну и шли бы во все. Платите и ешьте, господин упырь, а то остынет. Однако не успел тот приступить к еде, как над плечом склонился вышибала. — Прощения просим, милостивый государь, — обдавая отнюдь не провоцирующим аппетит запахом изо рта, негромко произнес он. — Надеюсь, вам хватит того, что в тарелке? Потому как ежели не хватит, то в нашем заведении вам делать нечего. — Не понимаю, о чем вы, — раздраженно бросил упырь. От вышибалы пахло кровью второй группы. Вернее, пахло от него потом и чесноком, но обострившееся от голода чутье ясно подсказывало: вторая группа, резус-фактор положительный. В детстве болел ветрянкой, но это мелочь, на вкусе не сказывается… Персефоний взял себя в руки. В рукаве вышибалы наверняка припрятан магический жезл, под завязку набитый запрещенными чарами, способными успокоить любого буяна, угрожающего репутации кабака. Успокоить или даже упокоить — в зависимости от степени буйства… «О чем я думаю? — спохватился упырь. — Разве в жезле дело или в том, что вокруг полно народу? Просто — нельзя…» — Не понимаете — объясню, — охотно ответил вышибала. — Мне не трудно, чай не в первый раз приходится объяснять. В последнее время ваша братия кровососущая зачастила по кабакам. Посидят, как вы, пожуют мясца сырого — тоже вот, как вы собираетесь (приятного, кстати, аппетита), а глазами в это время туда-сюда… опять же в точности, как вы. Высмотрят мужичка попьянее или девку подоступнее — и выходят с ними или вслед за ними. А потом загрызают где-нибудь по дороге. Так вот, нехорошо это. — Уйди, дурак, — бросил Персефоний через плечо и впился зубами в мясо. Бифштекс — слабая замена живой крови, но все-таки поддерживает. — Никого я тут не высматриваю, и твои подозрения оскорбительны… — Я за это всегда извиниться готов, — улыбнулся вышибала. — Только вы уж тогда, сделайте милость, не смотрите так пристально вон на того человека, ладушки? Персефоний опустил глаза. Да, он уже и сам поймал себя на том, что рассматривает стремительно напивавшегося мещанина в мятом картузе и с длинным шарфом на шее. |
