|
Не объяснит. Потому что психоз объяснить невозможно. Сплошная патология. Вот он рвется, к примеру, всего лишь за тем, чтобы взять у звезды автограф. Это он так думает – за автографом. А на самом деле ему надо просто дотянуться до своего божества. Ну ладно, дотянулся. Но тут такое начинается! Рубаху на твоем клиенте рвет, за волосы норовит оттаскать, часы с руки срывает. Твой клиент в шоке, у тебя самого вся рожа расцарапана – и ничего с этим не поделаешь.
Костюков еще больше запечалился. – Ну, у моего-то фанатов нет, – сказал Китайгородцев. – Он у меня не певец. Композитор. Игорь Марецкий. Слыхал? – Я его даже видел несколько раз. У них тусовка тесная, все друг друга знают. Ничего себе такой мужик, при деньгах. А то, что фанатов отмороженных у него нет, пусть тебя не расслабляет. У них образ жизни такой, что и за ними глаз да глаз нужен. * * * Марецкий водил машину так, словно ему совсем не было жаль тех ста тысяч долларов, которые это чудо на колесах стоило. Он лавировал в потоке машин с лихостью профессионального гонщика, обгонял, подрезал, вклинивался в узкие просветы между другими машинами, и почти всегда при этом стрелка спидометра плясала вокруг цифры «100». Китайгородцев попытался вмешаться. – Так не пойдет, – сказал он. – О безопасности тут нет и речи. – Ты о чем? – осведомился Марецкий, направляя машину по разделительной полосе. – Я о стиле вождения. – Это не твоя забота. – Моя, – сказал Китайгородцев. – Я отвечаю за безопасность клиента. В том числе и за его безопасность на дороге. Если хотите, я могу сесть за руль. Навстречу им, тоже по разделительной полосе, мчался черный внедорожник. Они разминулись в последний миг, едва не чиркнув бортами. – Остановитесь! – потребовал Китайгородцев. – Ты знаешь, что в подобных случаях говорит наша эстрадная примадонна? «Не бзди, прорвемся!» – Остановите машину! – Ну хорошо, – примирительно сказал Марецкий. Чтобы продемонстрировать, что ссориться не собирается, он сбросил скорость и встроился в общий поток. – И ты хочешь, чтобы мы вот так ползли? – спросил с досадой Марецкий. – Я хочу, чтобы мы добрались до места назначения. – Хорошо. Принимается. Но за тобой должок. Ты понял? Китайгородцев не стал перечить. – То-то же, – удовлетворился его покладистостью Марецкий. – Только не забудь про должок. Подъехали к ресторану, в котором Китайгородцеву еще не доводилось бывать. Слишком рано: ресторанная жизнь еще не началась, автомобильная стоянка перед входом пустынна. – Это здесь, – сказал Марецкий. – Ты обедал? – Нет. – Значит, пообедаем. У них тут классные стейки, каждый весом в полкило. Ты не вегетарианец случайно? – Нет. – Это хорошо. А то у нас почти все на каких-то дурацких диетах да на таблетках. Ларик вон даже пилюли специальные рекламирует. – Какой Ларик? – не понял Китайгородцев. – Лариса Долина. Хотя ей, кажется, пошло на пользу. И постройнела… И муж у нее теперь новый… И вообще… За дверями ресторана обнаружился дюжий охранник. Едва завидев Марецкого, он сделал шаг вперед. Лицо при этом было хмурое – первейший признак близких неприятностей, у Китайгородцева на подобные вещи был профессиональный нюх. И дальше он все делал, как положено: прикрыл Марецкого собой, встав на пути охранника непреодолимой преградой. Ситуация еще не прояснилась, но клиента он уже прикрывал. Охранник распознал в Китайгородцеве достойного противника и остановился на полпути, но тут из-за спины Китайгородцева раздался капризный и кровожадный голос Марецкого: – Толик! Застрели его! Достань свой «маузер» и продырявь ему башку! Нет, я сам! Дай я его грохну! Он внезапно полез Китайгородцеву под пиджак, полы которого распахнулись, обнажая кобуру и матовую оружейную сталь. |
