Оказалось, что она, выполняя задание гестаповцев, по документам погибшей в концлагере Сыроежной, выдала себя за медсестру, проникла в медсанбат одного из советских воинских соединений, где и продержалась до конца войны. Затем настало для нее тревожное время, встала проблема — что делать дальше? Ехать в Минск нельзя, опознают в лицо многие минчане. Слишком уж открыто, особенно на первых порах, она действовала. Тогда расплаты не миновать. Латанина хорошо помнила и приказ своего шефа во что бы то ни стало уйти после войны в тихую заводь, обосноваться и жить подальше от Минска. Когда понадобится, ее найдут и передадут привет от шефа. Правда, в то, что ее найдут, она не верила, так же как и не верила в то, что ее бывший гестаповский шеф выживет. И вот она в Сибири. Пользуясь правами участницы Великой Отечественной войны, устроилась туда, куда ей захотелось, и считала себя в полной безопасности...

Владимир, отгоняя от себя воспоминания о Латаниной, взял письмо Риты и снова с радостным волнением начал читать: «Милый, если бы ты знал, как я соскучилась! Считаю дни, когда увижу тебя. Вчера была у начальника поликлиники. Напомнила ему, что он уже давно обещал отпустить меня. Я даже не выдержала и заплакала, начальник сжалился надо мной и обещал, что скоро к нам в поликлинику прибудет пополнение и он меня сразу отпустит. Так что, дорогой мой, осталось, я думаю, немного. Выдержишь?»

Владимир улыбнулся, представляя, как изменится квартира с приездом Риты. Парень так замечтался, что не обратил внимания на стук в дверь. Стук повторился. Владимир, набросив шубу, вышел в сени и открыл дверь. Возле нее стоял дежурный:

— Слушай, Владимир Михайлович, опять твоего подопечного Мартова доставили. Может, поговоришь с ним, разберешься?

Лейтенант заметил, что дежурные, пользуясь тем, что он жил рядом, часто просили его разобраться с кем-нибудь, хоть могли и сами принять решение. Он не обижался, было даже приятно, что в нем нуждаются. Владимир спросил:

— Что он опять натворил?

— Да снова тещу и жену погонял.

— Вот человек, обещал мне, что и пальцем больше не тронет их! Хорошо, я сейчас приду.

В дежурной комнате сидел Мартов. Увидев Славина он вскочил и скороговоркой начал:

— Владимир Михайлович, честное слово, я не трогал их! Просто так получилось, я вам сейчас все объясню.

После того случая, когда в кузове машины Мартова обнаружили труп, а Славин в короткий срок отыскал настоящего виновника и снял подозрения с Мартова, авторитет оперуполномоченного в глазах шофера заметно вырос. И, когда однажды Славин пригласил к себе Мартова, шофер в доверительной беседе обещал исправиться и изменить свое поведение. Но вот опять Мартов в отделении милиции.

— Понимаете, я после нашей беседы... после этого случая с убитым решил твердо: пить буду только в меру и охоты на жену и тещу больше устраивать не стану. И все шло, как я решил. Даже бабы диву давались. И вот в прошлое воскресенье я лег на кровать в своей комнате и заснул. Разбудил меня какой-то шум. Прислушался, а это к теще и жене соседка пришла. Скажу я вам, препаршивая она баба, ко всем со своими советами суется. Слышу, что теща и жена меня хвалить начали: «Немного лучше стал, не дерется и выпивает меньше». А соседка, зараза старая, говорит: «Бабоньки, я вам давно хотела дать верный совет, как совсем вылечить его от пьянства». Тут мои давай просить, чтобы сказала свой рецепт. Та говорит: «Купите бутылку водки, отлейте от нее стакан, а в бутылку собачьей мочи налейте и дайте ему стакан этой смеси. Гарантирую вам: после этого он на водку и смотреть не будет».

Слышу, мои заинтересовались и стали думать, где им добыть собачьей мочи. Я хотел встать, взять эту соседку за шиворот и вытряхнуть ее из дома да заодно и своих под кровать загнать. Но передумал и решил проучить баб.