Но ничего подобного не произошло. Зозуля затолкал в горшок мелко нашинкованные листья, всыпал пригоршню сушеных кореньев, залил водой из кувшина, еще раз пошуровал в горшке кулаком и сунул в печь.

    Варево оказалось на удивление вкусным. Хозяин и гости хлебали втроем из одного горшка, черпая попеременно деревянными ложками на длинных черенках.

    Когда с трапезой было покончено, на столе появился кувшин с подбродившим квасом, и Старина Зозуля обратился к Зимородку с вопросом, который давно вертелся у него на языке.

    – Разреши-ка ты мое недоумение, – начал он, облизывая губы, – для чего ты привел сюда эту, с позволения сказать, девчонку? Ни фаршировать ее, ни солить мы, как я понимаю, не будем. На чучело она тоже не пойдет. Старовата. Пан Мышка таких не берет.

    – Какая еще Мышка? – возмутилась Марион. – Что значит «старовата»?

    Зозуля неприятно поскреб у себя за ухом.

    – А сосед мой, пан Мышка. Живет в трех днях пути отсюда, к югу. Великий, доложу вам, чучельник! У него этих потрошеных девчонок полон дом. Каких только нет! Он и платьица им мастерит. Все своими руками. «Через мою, – говорит, – коллекцию прославлюсь». Но старше двенадцати лет не берет. Ни-ни. Говорит, не то.

    Марион поперхнулась квасом и закашлялась. Старина Зозуля похлопал ее по спине.

    – Да нет, мы совсем по другому делу, – сказал Зимородок.

    Зозуля подпер подбородок ладонью и приготовился слушать.

    – Видишь ли, у нас тут вышел великий спор, – начал Зимородок. – Вот эта девица, Марион, утверждает, что в здешних краях имеется какая-то неизвестная мне дорога и что Прямоезжий Шляхт не обрывается за «Придорожным Китом», но пролегает дальше, через эти леса.

    – Чушь, – мгновенно отрезал Зозуля.

    – Вот и я говорю. Чушь! – подхватил Зимородок и отхлебнул из кувшина.

    Но за этот краткий миг с Зозулей произошла внезапная метаморфоза. Он заметно помрачнел и уставился в оконце тусклым, немигающим взором. Зимородок встревожился:

    – Что, ревматизм? В спину опять вступило?

    Не меняя позы и стараясь не встречаться с Зимородком глазами, Зозуля медленно проговорил:

    – Надеюсь, ты не поставил в заклад свою голову и не обещал на ней жениться в случае чего?

    – Нет. – Зимородок пожал плечами. – А что, она может выиграть?

    Зозуля находился в явном замешательстве.

    – Вот ведь незадача-то, – бормотал он. – Вот не повезло…

    Зимородок встряхнул его за плечо.

    – Ну, говори же, не тяни из дракона кишку!

    – Беда в том, что девчонка-то, пожалуй, и выиграла, – скорбно вымолвил Зозуля.

    – Да где же ей быть, этой дороге? – вскипел Зимородок. – Что это за дорога такая, которой я никогда в жизни не видел?

    – Была здесь дорога. Двести лет назад, – твердо сказал Зозуля. – Самолично по ней и хаживал, и езживал. С тех пор, правда, все тут, как говорится, заколодело-задубравело, но когда-то… да, была… была дорога.

    Повисла зловещая тишина.

    Марион стало страшновато. Зимородок, вне себя от досады, не знал, куда деваться.