Так же как и в первые дни моего пребывания в городке с Палмом, мы с Клэр много гуляли, ели и разговаривали. В отличие от меня, она была просто преисполнена энергии и уверенности. В магазине дела шли как нельзя лучше, ее новая рука, которую она теперь демонстрировала без всякого стеснения, была просто чудом, как по виду, так и по возможностям. Мне ее энтузиазм не передался, зато, что куда более важно, на меня благотворнейшим образом подействовало само ее присутствие. После трех проведенных в ее обществе дней я вдруг осознал, насколько работа выбила меня из колеи и вогнала в тоску: я совершенно забыл, что в жизни существуют и приятные мелочи, которые могут вернуть бодрое расположение духа, снять напряжение, хоть немного скрасить жизнь. С Клэр я снова начал улыбаться. Она же то и дело подсмеивалась надо мной. Она задавала неожиданные, очень глубокие вопросы, заставлявшие меня задумываться и испытывать радостное волнение, когда я находил ответ. Моим коллегам она тоже пришлась по душе, и они постоянно искали ее внимания. Им нравилось время от времени поболтать с ней и хотя бы недолго побыть в ее обществе.

Однажды вечером мы прогуливались по берегу озера, погода была ветреная и прохладная. Как ни странно, но именно мысль о том, что мы вскоре сможем забраться в теплую уютную постель, удерживала нас под открытым небом. Мы просто оттягивали этот момент, предвкушая предстоящее блаженство. Я рассказал ей о своем визите в венский музей.

Она немного помолчала, потом спросила:

— А Брейгеля ты видел? Нет? Странно, я думала ты обязательно его посмотришь. Особенно его «Вавилонскую башню». Она очень похожа на ту картину, о которой ты рассказал. Целый мир кружится вокруг башни, каждый человек на своем месте и старается сделать свое дело как можно лучше. Лежа в больнице, я прочитала весь Ветхий Завет, а то всегда хотелось, но как-то руки не доходили. Знаешь историю Вавилонской башни? Особенно меня удивило, что она такая короткая. Всего несколько абзацев.

— Про Вавилонскую башню? Конечно. «И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес; и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли».

— Ты знаешь текст наизусть?

— Удивлена? В детстве отец каждый вечер перед сном читал мне Библию. Это были редкие моменты, когда мне удавалось побыть с ним наедине, поэтому я делал вид, что она меня страшно захватывает. Все эти древние слова очень быстро меня усыпляли. Врачи, перед тем как приступить к практике, должны приносить клятву Гиппократа. А архитекторам в качестве своей профессиональной клятвы следовало бы произносить «Построим себе город… «.

Уже почти стемнело, но даже и в сумерках я заметил на ее лице неодобрение.

— В чем дело?

— По-моему, это совсем не смешно. Смысл этой истории в том, что Человек вырос из коротких штанишек и решил этой стройкой бросить вызов Господу. Посмотреть, способен ли он создать что-нибудь столь же величественное, что и Бог. Клятва Гиппократа гласит, что врач должен служить человечеству. А архитекторы, по-моему, вовсе не должны давать обета вызова Богу своим творчеством.

— Верно, но с моей точки зрения, в этой истории интереснее всего другое: Бог остановил людей, попытавшихся наилучшим образом использовать то, чем Он сам их наделил! Он сказал: «Вот один народ… и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать». И Он сошел и рассеял их. Как если бы я подарил тебе «феррари», а когда ты разогналась бы на нем до двухсот миль в час, рассердился и сделал так, чтобы он вообще больше не мог двинуться с места.